Мир во время чумы. Как литература отражает жизнь в эпоху эпидемий? | КУЛЬТУРА
Нынешние события, тревожные и опасные, человечество переживало не раз. Они нашли отражение в литературе, ещё в древности появился образ эпидемии как всеобъемлющий символ хаоса, крушения свободы и культуры, уничтожения человека.
Как пережить непростое время? Об этом и не только рассуждает кандидат филологических наук Марина Наумлюк.
В чём смысл?
Образ хаоса как эпидемии существует на протяжении всей истории мировой литературы: в книгах античных авторов – Гомера, Софокла, Эсхила, Плутарха, Сенеки, в эпоху Ренессанса у Боккаччо и Шекспира, у Гёте в «Фаусте», мистически – у Эдгара По, жизненно – в романах Шарлотты Бронте и Золя, с позиции морального выбора – у Моэма, аллегорически – у Маркеса. Суть этого образа заключается в том, что люди, объединённые напастью, сражаются с безличными силами природы, не отгораживаясь от мира, не погружаясь в переживание болезни и смерти.
Древние греки воспринимали моровые язвы и болезни как наказание людям, преступившим божественные законы. В «Илиаде» Гомера Аполлон наслал гибельный мор на воинов ахейцев в отмщение за своего оскорблённого жреца, местом действия трагедии Софокла «Царь Эдип» становится город, гибнущий от «смертельного мора», – так боги требовали выдачи убийцы. Самое удивительное, что в такие периоды жизнь эллинов не останавливалась, наоборот, расцвет культуры, развитие цивилизации не предполагали идеальных условий. Состязались музыканты, драматурги и поэты, картины и скульптуры устанавливались на площадях и в храмах для всеобщего обозрения, проводились Олимпийские игры, строились корабли, осваивались новые торговые пути и земли. Великая архитектура и в наши дни поражает красотой. В этом был смысл.
Именно культура и цивилизация, считали греки, ставят заслон стихии и дикости, человек трудится, чтобы сохранить себя и свой мир.
Знакомый миф о Прометее повествует, как именно цивилизация спасла человека от гибели, но в трагедии Эсхила «Прометей прикованный» древнейшая, непривычная для нас трактовка. Титан Прометей создал людей: это было неудачное творение. У них не было разума, они «влачили жизнь» в тёмных пещерах, были похожи на плесень и «муравьёв кишащих». Зевс, придя к власти, решил их уничтожить из соображений эстетических и практических: бесполезны и безобразны! И тогда Прометей, не подчинившись воле тирана, сохранил людям жизнь: не Зевс создал людей, не ему их убивать. Мудрый Прометей наделил людей свободой воли, для этого вдохнул им в души огонь разума и творчества. Прометей перечисляет все ремёсла, знания, искусства, которым он научил людей с целью выживания и развития, а на первое место ставит врачевание, «чтоб злую ярость всех болезней отражать». Вольный, разумный и деятельный человек уже менее зависел от рока.
«Дойти до крайности»
Многие заветы античной традиции восприняла русская культура, они нашли отзыв в национальном характере, о котором Дмитрий Лихачёв сказал, что важная черта его – «во всём доходить до крайностей, до пределов возможного».
Когда Пушкин в 1830 году в Болдино писал маленькую трагедию «Пир во время чумы», он находился на карантине три долгих осенних месяца из-за эпидемии холеры. Поэт раздумывал о том, на какие крайности способен человек у порога смерти. Критик Белинский однозначно считал, что такой пир – воплощение «бешеного веселья» и «гробового сладострастия». Главный герой драмы – Председатель пира – исполняет гимн в честь чумы и славит её царство за «упоение в бою и бездны мрачной на краю». Это гимн о выживании русского человека в условиях лютого холода, бескрайних и безлюдных пространств. Именно опасности рождают бунтарство, человек становится сильнее, они «бессмертья, может быть, залог». Лирическая тема драмы напоминает о краткости жизни. Священник угрожает пирующим Страшным судом и прогоняет их по домам, а Председатель отвечает: «Дома у нас печальны – юность любит радость».
Молодые герои Боккаччо мыслят и поступают иначе. Задолго до Пушкина знаменитый писатель Джованни Боккаччо в страшный чумной 1348 год был во Флоренции, похоронил родных и описал эпидемию в романе «Декамерон». Десять молодых людей и донн покидают чумную Флоренцию, чтобы сохранить в себе человеческое достоинство. Их ужаснуло поведение людей, которые перестали отличаться от животных. Герои живут на лоне природы и организуют жизнь по определённому порядку: музицируют, читают стихи, танцуют, играют в шахматы. Они «учатся искусству жить, а не искусству умирать». Созерцание природы создаёт у них ощущение свободы, рождает чувство незыблемости мира. В лесу у костра, на берегу озера, реки или моря, в парке под деревьями исчезает тревога, ты становишься частью мировой гармонии. Каждый вечер они собираются вместе и рассказывают истории, чтобы понять, что человеку дано от природы.
Всё повторяется
Философский роман Камю «Чума», написанный в 1947 году, прощается с иллюзиями античности и Возрождения, его лейтмотивный образ – день и ночь дымящие трубы крематория в зачумлённом городе Оране, они напоминают Освенцим. Страшная эпидемия у Камю трактуется как форма насилия, хаоса, конкретной болезни, тирании, фашизма, смерти. Это ёмкий символ нашего неизменного существования в природе и во Вселенной. Автор создаёт замкнутое пространство города-тюрьмы, отрезанного карантином от всего человечества («чума — это разлука»), даже от моря. Впечатляющие картины коллективного психоза напоминают первые страницы «Декамерона».
Герои Камю, бунтующие против чумного абсурда, – идеалисты, они отвоёвывают право на личные ценности (любовь, творчество, милосердие, дружбу, веру в Бога, даже лень и смешные привычки). Они прагматики и стоики: работают в санитарных отрядах, зная, что им не победить чумы. Кто-то принимает мир-тюрьму. Герой-повествователь доктор Риэ замечает: «Когда видишь, сколько горя и беды приносит чума, надо быть сумасшедшим, слепцом или просто мерзавцем, чтобы примириться с чумой».
Тонко в роман вплетены цитаты из мировых литературных и философских источников. Доктор Риэ даже на смертном одре не может принять «мир Божий, где истязают детей», повторяя мысль Ивана Карамазова, а статистик Гран абсолютным идеализмом, впалыми щеками и тощей фигурой похож на Дон Кихота. Цитаты из великих книг образуют скрытый культурный фон, который напоминает читателю о тленности созданий человека, о том, что культура не спасает от варварства, но ему может поставить заслон свободная воля человека.
Чума бесчинствовала с апреля по февраль.
Вечный символ страха: как бубонная чума преследует человечество | В мире
Рубеж веков — переломный моментВ России к концу XIX века были прекрасно осведомлены о вспышке в Бомбее. На территории страны уже действовали эпидемиологи — в основном они руководствовались идеями выдающегося биолога Ильи Мечникова, которому к тому моменту уже выделили отдельную лабораторию в институте Луи Пастера.
К тому моменту международное сообщество ученых уже выработало более-менее единую позицию по отдельным вопросам, связанным с чумой. Удалось установить, что вода и воздух не способствуют распространению заразы, зато общение между людьми являлось обязательным фактором.
Выдающийся ученый Роберт Кох к концу века уже отследил тесную связь между эпидемиями чумы и эпизоотиями у крыс, которых считал природным резервуаром для распространения. Фактически только тогда в мире появились первые представления о «природных» очагах чумы. Заболотный тогда же вышел на след сурков в Монголии, работая во главе небольшой группы исследователей. Вот только подтвердить подобные догадки удалось только в 1911 году, когда ученики Заболотного сумели изловить больного сурка.
В начале века отдельные вспышки еще наблюдались на территории страны, но после сошли на нет. Стабилизировалась ситуация и за рубежом, хотя относительно крупные эпидемии продолжали терзать Индию до 1960-х годов.
Дело дошло до того, что в годы Второй мировой войны чуму пытались поставить на службу военным. Японский отряд 731 проводил «испытания» на жителях Китая, Кореи и Манчжурии — таким образом биологическое средство планировали испытывать в качестве оружия массового поражения.
Чума не испарилась полностью в XXI веке. По данным ВОЗ, только в период с 1989 по 2004 год было выявлено около сорока тысяч случаев в 24 странах, но летальность составляла около 7% от числа заболевших. В 2010-х годах вспышки чумы постоянно наблюдались на Мадагаскаре — не обошла стороной болезнь и Китай с Монголией.
И поэтому всплывают вопросы — стоит ли России опасаться распространения заразы. В свете последних случаев заражения высказался бывший главный санитарный врач РФ, депутат Госдумы Геннадий Онищенко. По его словам, действующие очаги на данный момент не представляют опасности для населения России. Также парламентарий связал защиту с мерами, принятыми для борьбы с коронавирусом — в том числе было ограничено международное сообщение.
Онищенко напомнил, что на Алтае, в Забайкалье, Туве и Бурятии действую противочумные станции, которые регулярно мониторят обстановку, наблюдают за очагами, проводят дезинфекционные мероприятия.
«Подготовленные и оснащенные всем необходимым подразделения проводят обеззараживание местности, обрабатывают норы грызунов, уничтожают блох«, — говорит парламентарий и напоминает, что заболеть можно при разделке инфицированного мяса, но такие случаи являются редкими и маловероятными. При этом подобное заражение было выявлено в Кушагальском районе Республики Алтай два года назад.
«Завоз чумы на территорию России из-за границы исключен. Наши регионы, где исторически известны подобные заболевания, под жестким контролем. Сейчас грызуны нагуливают жир, скоро осень, они залягут в спячку, и даже теоретическая вероятность распространения этого заболевания станет близка к нулю», — пояснил Онищенко.
Ведущий научный сотрудник лаборатории экспериментальной вирусологии Научно-исследовательского института эпидемиологии и микробиологии им.
Г.П. Сомова Галина Компанец напомнила, что передача бубонной чумы между людьми возможна только при личном контакте, а распространение этой болезни сусликами за пределами их ареала возможно только в редких случаях.
Во Всемирной организации здравоохранения также сделали заявление: бубонная чума не может получить широкого распространения в России.
«Чума», или Евангелие ХХ века
Ответ на вопрос о том, чем вызван сегодняшний книжный бум вокруг произведения, опубликованного в далеком 1947 году, на первый взгляд, очевиден. Буквальный смысл этого философского романа Альбера Камю — изображение эпидемии чумы в алжирском городе Оране — вызывает прозрачные ассоциации с сегодняшним днем. Однако тут необходима оговорка.
Сюжет «Чумы» построен в виде хроники, описывающей языком объективной летописи события, случившиеся в Оране в 194… году. Первые три цифры с многоточием вызывают ассоциации с другим страшным бедствием из недавнего прошлого — со Второй мировой войной.
Для Камю — одного из основоположников французского экзистенциализма и нобелевского лауреата по литературе — чума явилась емким символом, воплощающим не только конкретную болезнь, но и зло во всей его многоликости.
Прежде всего, это отсылка к «коричневой чуме» — фашизму.
Для привлечения читательского интереса Камю выбирает неправдоподобную, выходящую за рамки здравого смысла, историю — рассказ об эпидемии чумы, разразившейся в середине XX столетия. Это нарушает историческую достоверность — к тому времени болезнь давно была истреблена.
Но через «чрезмерное» Камю стремится раскрыть типологию стихийного бедствия — будь это эпидемия, природная катастрофа или война. Замысел писателя подчеркивается эпиграфом из Даниэля Дефо: «Если позволительно изобразить тюремное заключение через другое тюремное заключение, то позволительно также изобразить любой действительно существующий в реальности предмет через нечто вообще несуществующее».
Движение романа подчинено ритму эпидемии. В хронике с объективной точностью воспроизводится поэтапное распространение болезни. В начале, по ночам, крысы появляются небольшими группами «от окраин до центра города» (здесь и далее цитируется русский перевод Надежды Жарковой).
В последующие дни положение ухудшается: на улицах города, при свете дня, появляются полчища крыс.
Но и жители, и городская администрация стараются не замечать грозных знаков надвигающейся катастрофы. Стремление населения спрятаться от очевидности обобщается писателем до универсальных стереотипов поведения. В подробном воспроизведении событий отмечаются первые случаи смертельных исходов. Но администрация по-прежнему не предпринимает никаких мер, чтобы, не дай бог, не посеять паники.
«Общественное мнение — это святая святых, никакой паники». Рассматривая историю как «развертывающийся во времени хаос», как циклическое повторение стереотипных ситуаций, Камю рассказывает типологию стихийного бедствия.
Но как только кривая смертности резко пошла вверх, было официально объявлено об эпидемии — и город закрыли для въезда и выезда. «Зачумленный» Оран оказался изолирован от остального мира. Первое, что принесло согражданам «новое качество» существования, — заточение и острое чувство изоляции от близких.
Снабжение было лимитировано, продажа бензина строго ограничена, у магазинов выстраивались очереди. Рестораны и кафе были заполнены. «Пили крепко. Одно кафе извещало публику, что чем больше пьешь, тем скорее микробов убьешь». Наряду со страхом в людях зрело страстное желание жить, как это бывает «в лоне больших катастроф».
Определяя движение от конкретного к вневременному, писатель создал мир замкнутого, герметичного пространства.
Арнольд Бёклин, «Чума», 1898Фото: public domainСимволический образ зачумленного Орана, изолированного от всего мира, создается не только из повторения стереотипных ситуаций, но и из мозаики отсылок к историческим хроникам различных эпох: это и «зачумленные Афины», описанные Фукидидом в «Истории Пелопонесской войны», и «марсельские каторжники, складывающие трупы» из хроники «Чумы 1720 года в Марселе и во Франции» П. Л. Гафареля, и «погосты Милана», отсылающие к строкам из «Физиологии страстей» (1825) Ж. -Л. Алибера.
Эти ассоциации эмоционально соединяют события в Оране с «вечностным фоном».
Отрезанный от мира Оран вбирает в себя все конкретные черты города, оказавшегося в зоне стихийного бедствия: черный рынок, предсказания, дефицит, «атмосфера страха, удушья, изгнания».
Эпидемия приобретала массовый размах, была введена ускоренная процессия похорон, о которой свидетельствовал круглосуточный дымок над печами крематория. Мифологизируя историю, Камю расширяет семантическое поле эпидемии, создавая прозрачные ассоциации с конкретно-историческим событием — Второй мировой войной.
«Чума» — емкий символ: это и метафора фашизма, и многоликость зла, и трагизм человеческого существования. В афоризме одного из персонажей романа содержится многозначность его толкования: «А что такое, в сущности, чума? Та же жизнь, и все тут».
Человек бунтующийВ этой ситуации на «грани» каждый из героев Камю делает свой свободный выбор — быть на стороне бедствия или Сопротивления ему. «Как только ворота города захлопнулись, все жители обнаружили, что угодили в одну и ту же западню, и что придется к ней приспосабливаться».
Даже парижский репортер Рамбер, застигнутый врасплох чумой и карантином, поначалу отчаянно пытавшийся вырваться на волю, в Париж, к любимой женщине, в конце концов осознал, что «стыдно быть счастливым в одиночку». «Непричастный» поначалу, он осознает свою причастность истории и ответственность за происходящее. «Это история касается равно нас всех».
Тарру, как и журналист Рамбер, тоже не из «этих мест». Но, в отличие от Рамбера, он без колебаний становится в ряды санитаров, чтоб «хоть как-то ограничить размах действия» чумы. Для Тарру «правильный путь» выбран без колебаний — сопротивление, «борьба с эпидемией», так как «существуют бедствия и жертвы, ничего больше».
Экзистенциальное прозрение Тарру в ситуации «на грани» приводит к осознанию трагических противоречий «чумы», проявляющихся как в сметающем все на своем пути потоке истории, так и в человеческой природе, «зараженной» микробом преступлений и прегрешений. «Мне известно, что каждый носит чуму в себе… И надо безостановочно следить за собой, чтобы, случайно забывшись, не дохнуть в лицо другому и не передать ему заразы».
Логика «трагического знания» придает сопротивлению Тарру оттенок безысходности: «Быть зачумленным весьма утомительно. Но еще более утомительно не желать им быть». Нежизнеспособность позиции Тарру проявляется в его смерти в самом конце эпидемии.
Бернар Рие, на которого возложена функция летописца оранской трагедии, относится как раз к той «категории врачей», для которых, в отличие от Тарру, контуры долга четко очерчены профессией: «сейчас есть больные, и их нужно лечить».
Рие взвалил на себя всю ответственность за спасение Орана — организацию санитарных дружин, налаживание карантинной дисциплины, лечение больных. Он выполняет элементарный долг врача, чтоб «уберечь от гибели как можно больше людей», несмотря на осознание беспредельной власти зла, вновь и вновь порождаемого историей.
Чума временно отступила, иссякла. Доктор Рие, возвращаясь по ликующим улицам Орана, знает, что победа над чумой временна, что радость людей всегда будет под угрозой, так как микроб чумы неистребим.
Но, осознавая сизифов труд собственных усилий в противоборстве с эпидемией, Рие считает, что «надо быть сумасшедшим, слепцом или просто мерзавцем, чтоб примириться с чумой».
«Трагический стоицизм» героя Камю определяется очевидным «порядком вещей» в мире смыслоутраты, в мире «мертвого Бога» и «молчащих небес». Поэтому проповеди священника Панлю в зачумленном Оране, пронизанные христианской идеей примирения со страданиями, звучат для Рие как оскорбительное кощунство.
У Рие другое представление о любви — он не приемлет «мир божий, в котором истязают детей». Аллюзии со знаменитым изречением Ивана Карамазова — «если божья воля допускает, чтобы злодей мучал невинного ребенка, то я свой билет возвращаю» — становятся метафорой, эмоционально соединяющей историю чумы в Оране с историей человечества.
Бунт Рие, в отличие от бунта Тарру, лишен «вкуса к героизму и святости». Не верящий ни в бога, ни в историю, он обретает смысл жизни в любви и сочувствии к угнетенным: «Следуя законам душевной честности, он сознательно встал на сторону жертв и хотел быть вместе с людьми, своими согражданами — в любви, муках, изгнании».
Мир без любви для Рие — это «мертвый мир».
Рие — новый герой Камю, в позиции которого уравновешиваются крайности — «тепло жизни и образ смерти» — и очерчиваются границы подлинной свободы, отстаивающей жизнь «щедростью любви». «Бунт может либо воплощать в себе щедрость и любовь, либо не быть вообще».
Люди на фоне чумы Иллюстрация: Edy-LegrandПомощник доктора Рие, заурядный служащий мэрии Гран — подлинный представитель того «спокойного мужества», которое вдохновляло санитарные дружины добровольцев в их работе. Он сказал «да» борьбе с чумой, не колеблясь: «Это не самое трудное. Сейчас чума, но ясно, что с ней надо бороться».
Неудачник по службе, неудачник в семейной жизни, Гран одержим смешной страстью к сочинительству, «флоберовскими муками слова». В течение многих лет он пытается довести до совершенства фразу об «амазонке в Булонском лесу». Но фраза не дается, ускользает.
Упорство Грана, стремящегося к совершенству, является ироническим перифразом концепции творчества как героического подвижничества, как вызова хаосу мира, несмотря на осознание бесплодности своих усилий.
«Флоберовские муки слова» — метафора усилий Оранского сопротивления: победа над чумой так же неизменно ускользает из рук администрации и врачей, как не дается Грану победа над непокорным словом.
Стилистика контраста, построенная на описании заурядности фигуры помощника Рие и смыслового значения его фамилии во французском звучании (grand — великий) раскрывает экзистенциальную сущность этого героя, который призван «подправить в творении все, что возможно подправить». «Заурядное» величие Грана воплощает беспредельную жизненную силу мифологического архетипа, отстаивающего жизнь и справедливость в борьбе со злом.
Санитарам чумы противопоставлен мелкий жулик Коттар. Чума, упразднившая все законы, «ему на руку». Коттар прекрасно чувствует себя в «зачумленном» Оране среди всеобщего ужаса. «Он был единственным человеком, который не выглядел ни усталым, ни унылым и скорее являл собой олицетворенный образ довольства».
Эпидемия для Коттара — родная стихия, наполняющая его чувством абсолютной свободы.
Он предпочитает жить в «зачумленном» городе, нежели «быть арестантом». Этика вседозволенности освобождает его от бремени долга, от угрызений совести, превращая в сообщника чумы, одобряющего убийство детей и взрослых.
В позиции Коттара, олицетворяющего «слепоту сердца» и «нечистую совесть», Камю вскрыл опасность ницшеанского имморализма, отрицающего жизнь и поддающегося искушению зла: «Чума сильнее, — говорит Коттар, — и с какой стати я буду помогать людям, которые с ней борются».
Победа над чумой вызвала в Коттаре непреодолимое стремление вновь вернуть атмосферу всеобщего страха, отчаяния, уныния. В своем ожесточении и ненависти он пытается уничтожить, стереть с лица земли это всеобщее ликование, беспорядочно стреляя по толпе, веселящейся под окнами его квартиры.
Вакцинация собаки, график, цены. Профилактические прививки для собак в Уфе.
Владельцам животных необходимо понимать, что содержание животных – отдельная статья расходов в семье.
Регулярные дегельминтизации, ежегодные вакцинации, правильное кормление, уход за животным – вот залог счастливой жизни вашего любимца.
Вы же будете получать удовольствие от общения с вашим четвероногим другом и пребывать в уверенности, что ваш любимец здоров и счастлив, благодаря вам.
Прививки для собак
Инфекционными заболеваниями собака может заболеть в любом возрасте. Но особую опасность инфекционные заболевания представляют для щенков в период до одного года. Опасны эти заболевания еще и тем, что после выздоровления могут остаться осложнения, вызвавшие хронические заболевания. Так же некоторые заболевания представляют большую опасность и для человека: бешенство, лептоспироз.
Все мы знаем простую истину: заболевания гораздо легче предупредить, чем лечить, поэтому вакцинация – важное профилактическое мероприятие, которое должно быть взято на заметку каждым владельцем четвероногого друга.
Собак вакцинируют: против чумы плотоядных, аденовируса, вируса парагриппа собак, парвовируса собак, коронавирусного энтерита, лептоспироза и бешенства. Кроме того, существуют вакцины для профилактики трахеобронхита (вольерного кашля).
Ваш ветеринарный врач может использовать индивидуальную схему прививок для защиты Вашего питомца.
Вакцины Нобивак доступны во многих комбинациях, что позволяет использовать их, исходя из общего состояния собаки, образа ее жизни и географии проживания.
Подготовка собак к прививкам
За 10-14 дней до вакцинации следует провести дегельминтизацию — обработку собаки от внутренних и наружных паразитов. От внутренних паразитов — гельминтов применяют таблетки, суспензию или пасту внутрь. Рекомендуемые препараты: Дронтал, Мильбемакс, Эндогард, Каниквантел, Дирофен, Празицид.
От наружных паразитов – блох, клещей, власоедов и пр. применяют капли на холку.
Рекомендуемые препараты: Бравекто, Адвантикс, Фронтлайн, Стронгхолд, Адвокат, Барс.
Ветеринарный врач перед вакцинацией проводит обязательный осмотр, так как вакцинируют только здоровых животных.
СХЕМА ВАКЦИНАЦИИ СОБАК
Вакцину вводят в количестве 1 дозы подкожно, не зависимо от веса животного.
| Инъекция | Возраст | Вакцина (одна на выбор) |
| 1 | 8недель 7недель 8недель |
Нобивак DHPPI+НобивакLepto Эурикан DHPPI2-L Мультикан-6 |
| 2 | 12недель 10недель 12недель 12недель |
Нобивак DHPPI+НобивакLepto+НобивакRabies Эурикан DHPPI2-L ЭуриканDHPPI2-LR Мультикан-8 |
| далее | 1 раз в год | Нобивак DHPPI+НобивакLepto+НобивакRabies Эурикан DHPPI2-LR Мультикан-8 |
Вакцинацию от бешенства рекомендуется проводить: в 12 недель, 1 год, далее 1 раз в год.
По Российскому Ветеринарному законодательству всех собак необходимо вакцинировать против вируса бешенства.
- Вакцина Нобивак DHPPI-LR, производитель Intervet Голландия (против чумы, аденовироза, парвовироза, парагриппа, лептоспироза и бешенства собак).
Вакцина Нобивак Rabies, производитель Intervet Голландия (против бешенства) - Вакцина Эурикан DHPPI-L, производитель Merial Франция (против чумы, аденовироза, парвовироза, парагриппа и лептоспироза собак).
- Вакцина Эурикан DHPPI-LR, производитель Merial Франция (против чумы, аденовироза, парвовироза, парагриппа, лептоспироза и бешенства собак).
- Вакцина Мультикан-6, производитель НПО Нарвак Россия (против чумы, аденовирусных инфекций, парвовирусного и коронавирусного энтеритов и лептоспироза собак).
- Вакцина Мультикан-8, производитель НПО Нарвак Россия (против чумы, аденовирусных инфекций, парвовирусного и коронавирусного энтеритов, лептоспироза и бешенства собак).
- Вакцина Нобивак КС, производитель Intervet Голландия (против парагриппа и бордетеллеза собак).
- Вакцина Нобивак DHPPI-L, производитель Intervet Голландия (против чумы, аденовироза, парвовироза, парагриппа и лептоспироза собак).
Цены на вакцинацию собак
Включая обязательный клинический осмотр животного
| Против чумы, инфекционного гепатита, парвовирусного энтерита, парагриппа (Nobivac DHPPI ) | 1170 |
| Против чумы, инфекционного гепатита, парвовирусного энтерита, парагриппа и лептоспироза (Nobivac DHPPI и Nobivac Lepto) | 1400 |
| Против чумы, инфекционного гепатита, парвовирусного энтерита, парагриппа, лептоспироза, бешенства (Nobivac DHPPI и Nobivac RL) | 1600 |
| Против инфекционного трахеобронхита (Nobivac KC) | 1700 |
| Против чумы, инфекционного гепатита, парвовирусного энтерита, парагриппа, лептоспироза (Мультикан-6) | 900 |
| Против чумы, инфекционного гепатита, парвовирусного энтерита, парагриппа, лептоспироза и бешенства (Мультикан-8) | 1000 |
| Против бешенства вакциной (Nobivac Rabies) | 830 |
| Оформление Международного ветеринарного паспорта | 100 |
Задайте вопрос нашим специалистам или запишитесь на прием прямо сейчас по тел: +7 (347) 246-59-26, +7 (917) 452-64-66.
Звоните.
Маска врача: alina_dali — LiveJournal
В этом посте можно было бы много распространяться на тему венецианских масок и особенностей лечения чумы, но речь пойдет о таком частном явлении, как маска врача или чумного доктора. Давно хотела сама что-нибудь узнать об этом, теперь результаты выкладываю сюда.Венецианская маска вообще — традиционный символ ежегодного карнавала. Маски использовались и в повседневной жизни с целью скрыть лицо для самых разных случаев: от романтических встреч до преступлений.
Доктор Чумы или Medico della Peste
Чумной доктор или врачеватель чумы — устоявшееся средневековой ренесса
Врачи того времени не могли сразу распознать заболевание: предполагалось, что передача болезни происходит во время физического контакта, через одежду и постельное белье. На основании этих представлений и возник самый инфернальный костюм средневековь — остюм Чумного доктора. Чтобы посещать больных во время чумы, врачи обязаны были носить эту специальную одежду, оказавшуюся сочетанием предрассудков и здравых с точки зрения эпидемиологии соображений.
Костюмы средневековых врачей наводили ужас на и без того перепуганных людей. Чeрный балахон и маска со зловещим клювом. Историки, покопавшись в архивах, нашли разгадку. Считалось, что маска с клювом, придающая доктору вид древнеегипетского божества, отпугивает болезнь. Клюв заполняли целебными травами и ладаном, чтобы предотвратить заражение самого доктора.
Для профилактики лекари постоянно жевали чеснок, и маска оберегала окружающих от едкого запаха. Стеклянные вставки защищали глаза. Пропитанные воском плащ и шляпа являли собой преграду для разносящих чуму блох.
Кроме того, целитель обязательно имел при себе посох, чтобы отгонять обезумевших безнадeжных больных.
Кроме того, доктор помещал ладан на специальной губке в ноздри и уши. Чтобы он сам не задохнулся от всего этого букета запахов, в клюве имелись два небольших вентиляционных отверстия. Маска имела также стеклянные вставки, защищающие глаза. Длинный, пропитанный воском плащ и кожаная или промасленная одежда из плотной ткани были нужны во избежание контакта с зараженными. Часто одежду пропитывали смесью камфары, масла и воска. В реальности это позволяло в какой-то мере избежать укуса переносчика чумы — блохи, и защищало от болезни, передающейся воздушно-капельным путем, хотя об этом в те времена даже и не подозревали. Завершала костюм доктора кожаная шляпа, под которую надевали капюшон с пелериной, закрывающий стык между маской и одеждой.
Еще много интересного об этом по ссылке
http://www.liveinternet.ru/users/karinalin/post178378238/
Добавить можно еще то, что, видимо, с развитием медицины, о подобных способах лечения и профилактики пришлось забыть, и маска стала частью карнавального действия, уже не такая серьезная и пахучая.
Составлен список лучших писательских пророчеств об эпидемиях — Российская газета
Вспышка новой, неведомой ранее эпидемии, вносящей все более и более существенные коррективы в повседневную жизнь по всему миру, подстегнула интерес к классическому произведению — «Чуме» Альбера Камю, едва ли это может радовать (учитывая невеселый повод) — но все-таки заставляет задуматься. Значит, и в эпоху Ютуба и соцсетей люди ищут ответ на вопрос «как жить при таких обстоятельствах?» в книгах.
Джованни Боккаччо. «Декамерон» (1352 -1354)
«Десятиднев», справедливо воспринимаемый сейчас как гимн всем земным радостям (а не только свободному сексу), начинается отнюдь не радостно: с душераздирающего описания великой чумы 1348 года. Именно она вынудила компанию образованных юношей и девушек уехать из Флоренции и уединиться в загородной вилле одной из них. Это вступление вспоминают гораздо реже, чем сами новеллы: жизнь побеждает смерть.
«…Не помогали против нее ни мудрость, ни предусмотрительность человека, в силу которых город был очищен от нечистот людьми, нарочно для того назначенными. .. Не помогали и умиленные моления, не однажды повторявшиеся…». (Пер. с итал. А. Н. Веселовского).
Джон Уилсон (1816)/Александр Пушкин (1830). «Пир во время чумы»
Один из шедевров Пушкина появился почти что случайно. Собираясь в Болдино, Пушкин среди прочего сунул в дорожный сундук изданную четырнадцатью годами раньше в Эдинбурге книгу современного ему поэта (родился в 1785 году) под названием «City of the Plague, and other poems». И, неожиданно оказавшись отрезанным от мира холерными карантинами, принялся читать пространную романтическую пьесу, в пяти действиях описывающую великую лондонскую чуму 1655-1666 годов. Сходство обстоятельств (холера — чума) наложилось на его собственные размышления — и породило уникальный в своем роде текст: точный перевод, ставший безусловно пушкинским произведением.
Яна Вагнер. «Вонгозеро» (2011)
Сравнивать Яну Вагнер с Камю несколько преждевременно, но невозможно отрицать, что и у французского классика, и у нашей современницы есть нечто общее: эпидемия загадочного вируса выступает символом и реактивом, «проявляющим» отношения между людьми. Порою более токсичные, чем самый смертоносный вирус.
«»Анька, ну как ты себе это представляешь, закрыть город — тринадцать миллионов человек, правительство, и вообще — там пол-области работает, не сходи с ума — из-за какой-то респираторной ерунды, сейчас нагонят страху на вас, параноиков, вы накупите лекарств, и все потихоньку стихнет». Город закрыли вдруг, ночью — «Малыш, загляни в Интернет, пробка зверская в город, стою уже полчаса, не двигаясь». — Голос у него был слегка раздраженный… но тревоги в голосе еще не было…»
Карел Чапек. «Белая болезнь» (1936)
Загадочная болезнь, превращающая человеческое тело в нечувствительную и белую, как мрамор, ткань, становится в пьесе чешского антифашиста Чапека прозрачной метафорой каменной бесчувственности, поразившей его родную страну и всю Европу. Конец пьесы символичен: фашистский диктатор, Маршал, бия себя на очередном митинге кулаком в грудь, обнаруживает, что, оказывается, давно поражен этой болезнью и не замечал этого, как вообще не замечает ничего человеческого.
Он все-таки готов принять лечение из рук доктора-пацифиста… но доктора забивают его же собственные штурмовики — и Маршал умирает: мучительной смертью, но в цельном образе.
Репортер: Простите, чем?
Сигелиус: Пандемией. Заболеванием, которое распространяется лавиной по всему земному шару. В Китае, сударь, почти каждый год появляется новая интересная болезнь, порожденная нищетой. Но ни одна из них еще не истребляла столько народу. Это поистине мор наших дней». (Пер. с чешского Т. Аксель).
Томас Манн. «Смерть в Венеции» (1912)
Выдающийся немецкий писатель отдал в молодости дань модернизму и написал насквозь декадентскую новеллу, грозно и символически описывающую «закат Европы». Густав фон Эшенбах формально умирает от того, что подцепил тщательно скрываемую властями холеру. Но на самом деле — от того, что его разъедает собственная язва, скорее моральная, чем телесная.
«Уже целый ряд лет азиатская холера выказывала упорное стремление распространиться, перекинуться в далекие страны.
Зародившись в теплых болотах дельты Ганга, возросши под затхлым дыханием избыточно-никчемного мира первозданных дебрей, которых бежит человек и где в зарослях бамбука таится тигр, этот мор необычно долго свирепствовал в Индостане, перекинулся на восток — в Китай, на запад — в Афганистан и Персию, и по главным караванным путям во всем своем ужасе распространился до Астрахани, более того — до Москвы». (Пер. с нем. Н. Ман).
Сможет ли бубонная чума добраться в Крым из Монголии — эксперт
2020-07-03T16:33
2020-07-03T12:33
https://cdn2.img.crimea.ria.ru/images//society/20200703/1118465432/Smozhet-li-bubonnaya-chuma-dobratsya-v-Krym-iz-Mongolii—ekspert.html
https://cdn2.img.crimea.ria.ru/images//111846/52/1118465276.jpg
РИА Новости Крым
https://crimea.ria.ru/i/ria_logo-blue.png
РИА Новости Крым
СИМФЕРОПОЛЬ, 3 июл – РИА Новости Крым. Бубонная чума гораздо опаснее Covid-19 и может проникнуть в Крым при передаче воздушно-капельным путем.
Об этом РИА Новости Крым рассказала внештатный инфекционист Минздрава Крыма Татьяна Одинец.
«Чума – особо опасное инфекционное заболевание. В отличие от Covid-19, передающегося воздушно-капельным путем, для заражения чумой должно быть какое-то повреждение целостности покровов кожи или же попадание микроба непосредственно в кровь, – сообщила Одинец и добавила, что передача заболевания воздушно-капельным путем возможна в случае легочной (бубонной) чумы.
Эксперт отметила, что заболевание чаще всего переносится грызунами. Инфицироваться можно в случае контакта с экскрементами зверьков, содержащими возбудитель.
Мало нам COVID: новый штамм свиного гриппа угрожает всей планете>>
«За счет использования антибиотиков летальность заболевания в наше время значительно снизилась. Однако данное заболевание гораздо опасней Covid-19», – сообщила внештатный инфекционист и пояснила, что люди из группы риска по этой болезни проходят обязательную вакцинацию.
Ранее сообщалось, что в Монголии зафиксированы несколько случаев заболевания бубонной чумой. По сведениям информационного агентства Montsame, на которое ссылается ТАСС, в соседних с Россией областях этой страны были выявлены двое зараженных. По предварительным данным источника, причиной стало употребление в пищу местного деликатеса – сырого мяса сурка. Этот очаг считался спящим, но несколько лет назад оттуда вновь стали поступать известия о новых случаях заболеваний.
В настоящее время инфицированные находятся под наблюдением врачей. Район очага заболевания закрыт на карантин.
Коронавирус может начать навсегда поселяться в организме — ученый>>
Как ранее сообщал РИА Новости Крым, вспышка коронавируса, переросшая в последствие в пандемию, была зафиксирована в Китае на одном из рыбных рынков. По предварительным данным, источников стало некое животное, мясо которого было употреблено в пищу.
В мире на сегодняшний день насчитывается около 11 млн заболевших, более 500 тысяч умерли. В Крыму за время пандемии было выявлено 706 случаев новой коронавирусной инфекции.
Чума Атлантиды (Книга загадок происхождения 2) Символы, аллегории и мотивы
Эти заметки были предоставлены членами сообщества GradeSaver. Мы благодарны за их вклад и призываем вас сделать свой собственный.
Корпорация Иммари — злая организация, которая выступает за то, чтобы выжидать чуму и позволить ей опустошить мир, убивая слабых и обнажая сильных, вышедших за пределы человечества. Они жаждут власти и оппортунисты, захватывая страны, которые уже были опустошены чумой, и планируют построить новый мировой порядок, объединив себя с сильными выжившими.Эта корпорация является символом занимаемой ею позиции: трансгуманизма ценой человеческих жизней. Он представляет силу и опасность принятия этой философии, и его окончательное поражение в конце третьего романа отражает истину о том, что философия в конечном итоге неустойчива и неэтична.
Альянс Орхидей — это организация, которая формируется в ответ на Иммари, борясь за сохранение жизни людей с помощью препарата Орхидеи, который сдерживает последствия чумы Атлантиды (хотя сам по себе не лечит болезнь).Этот союз вступает в войну с иммари, представляя противоположную философию: оценка человеческой жизни выше ее эволюции. Альянс Орхидей является символом сопротивления этой философии и признания врожденной ценности человеческой жизни.
Сама Кейт является символом чего-то очень похожего на Альянс Орхидей: она выступает против обесценивания человеческой жизни и борется за то, что правильно. Будучи сверхчеловеческим атлантом (населенным Янусом, атлантом, который в первую очередь дал людям ген Атлантиды), Кейт становится архетипом своей точки зрения, выступая в оппозиции с Дорианом, другим атлантом на планете, который соглашается с Иммари.
Дориан — бывший офицер нацистской цитадели в Антарктиде, и он воскрес в начале этого романа Аресом, другим атлантом, который на самом деле населяет самого Дориана.
Он и Кейт — единственные два атланта в человеческой расе, и они становятся важнее самих себя; они становятся символами их мировоззрения. Дориан — противоположность Кейт: он отвергает утверждение о том, что человеческая жизнь ценна сама по себе, и работает над тем, чтобы обеспечить преодоление сильного на этой новой фазе человеческой эволюции.
Ковчег на Мальте предположительно является эпицентром чумы Атлантиды. Будучи катализатором болезни, он представляет собой способность человечества как к великим, так и к ужасным вещам. Он обеспечивает безопасное убежище со своим защитным радиусом, подразумевая, что естественная реакция является скорее доброй, чем злой, но, безусловно, позволяет существовать и великому злу.
Обновите этот раздел!
Вы можете помочь нам, пересматривая, улучшая и обновляя эта секция.
Обновить этот раздел После того, как вы заявите права на раздел, у вас будет 24 часа на отправку черновика. Редактор
рассмотрит заявку и либо опубликует ее, либо оставит отзыв.
Символизм чумы, образы, аллегория
Крысы
Крысы не просто символизируют чуму. Это символы людей. Они умирают на улицах, на детских площадках, в бизнесе… а потом люди следуют их примеру. Хотя они кажутся зловещими, они представляют собой безобидные параллели и предзнаменования человеческого существования, а не угрозу человечеству.Когда они преуспеют в конце, это положительный знак того, что люди в Оране тоже будут процветать. И все же безразличие читателя к мертвым крысам похоже на безразличие Вселенной к мертвым людям. Спорим, вы не видели приближения , что .
War Imagery
Оран быстро превращается в зону боевых действий после начала эпидемии чумы. Братские могилы, милитаристская оккупация Орана и даже машина «дератизации», гремящая по городу, как пулемет, — все это создает ощущение, что Оран находится в состоянии войны.В самом деле, рассказчик часто указывает на то, что война и эпидемия являются неконтролируемыми, непредсказуемыми аспектами человеческого состояния, которые приносят бессмысленные страдания.
Независимо от того, намеренно ли Камю создает аллегорию о сопротивлении Франции нацистам во время Второй мировой войны (что многие считают правдой), или он пытается сделать более общую точку зрения, он, тем не менее, проводит параллель между человеческими страданиями, навязанными другие человек и человеческие страдания, вызванные эпидемией; оба, по его словам, имеют одинаковые разрушительные последствия.Комментарий Рье о том, что мы допускаем страдание, потому что мы не можем постичь его масштабы, определенно может быть применен к зверствам войны (фактически, сам Рье напрямую сравнивает эти два явления в своей знаменитой сцене у окна).
Трудности общения
Письма, телеграммы, книги, дневники, проповеди и т. Д. Письмо и слова — важная форма общения, но все они не передают человеческого тепла. Хорошо … так что это за символ? Если людям трудно общаться друг с другом, возникает более серьезная (и гораздо более серьезная) проблема: отсутствие понимания и сочувствия.
Риэ поэтично пишет на страницах о том, как мы не можем постичь страдания других, потому что на самом деле мы не знаем, , , каково им, когда они причиняют боль. Таким образом, языковой барьер является символом этого эмоционального барьера.
Погода
Симптомы чумы и ее распространение связаны с погодой. Когда жарко, болезнь усугубляется. Когда холодно, болезнь проходит. Отлично — это рационально, правда? Вот только погода на самом деле не имеет никакого значения. Во времена сильнейшей депрессии и страданий солнце не светит и небо сияет.Погода на самом деле не имеет ничего общего с чумой, моралью или эмоциями жителей Орана. Фактически, можно даже сказать, что он безразличен, как и весь остальной мир, к тяжелым человеческим страданиям.
Изображение совы
Нет, мы не шутим. Тарру описывает человека, которого он видит обедающим, как «хорошо воспитанную сову». Несколькими главами позже мы обнаруживаем, что «совиным отцом» на самом деле является месье Отон, магистрат, к которому Тарру не испытывает ничего, кроме презрения.
Это было хорошо до разговора Тарру «Вот история моей жизни» с Риё, в котором он показывает, что осужденный преступник, к которому у него не было ничего, кроме сострадания, «выглядел как желтая сова, напуганная слишком ярким светом». Теперь это странно; Тарру ненавидит магистрата за его занятие, но любит осужденного, потому что он осужден — и все же он сравнивает их обоих с совами.
Есть несколько разных направлений, по которым можно идти в этом направлении. Первое и, на самом деле, самое скучное состоит в том, что все люди равны и фактически все животные равны, потому что все смертны.Вот почему двух, казалось бы, разных людей можно сравнить с одним и тем же существом. Мы знаем, что не слишком увлекательно.
Более интересным является тот факт, что Тарру не осознает, что он сделал этих людей похожими своими сравнениями. Признавая человечность преступника, он настолько ослеплен ролью Отона в обществе — ролью магистрата — что не видит ничего, кроме этих ролей. К счастью для нас, его подсознание может. Какой-то элемент Тарру должен признать, что, независимо от положения, оба мужчины обладают жизненной, подлинной человечностью.Поэтому для них вполне разумно разделять схожие качества или вызывать аналогичные образы для Тарроу.
Конечно, есть еще большой вопрос: почему сова? Но мы позволим вам взять это отсюда.
Жак и генерал Христос Образцы
Смерть Жака отводится так много времени, что мы можем быть уверены, что речь идет о чуть большем, чем смерть мальчика (не то чтобы смерть ребенка незначительна; мы не бессердечны, обещаем ). Не нужно много размышлений и размышлений, чтобы сделать вывод, что смерть Жака связана с холодным безразличием эпидемии и тем фактом, что все, ребенок или взрослый, невиновный или преступник, страдают одинаково.Вдобавок к этому здесь тоже происходит много религиозных дел. Наиболее очевидным является изображение Жака, лежащего на земле «в гротескной пародии на распятие», но более тонкие упоминания включают в себя «трехкратное» наступление лихорадки, что немаловажно в истории, приведшей к смерти Христа (Петр трижды отрицает Христа и Иисус трижды молится в Гефсиманском саду за ночь до своей смерти, если назвать только два). Если вас интересуют подобные вещи, посмотрите смерть отца Панно, чтобы увидеть похожие образы.
По иронии судьбы, согласно христианским верованиям, Иисус умер за грехи человечества. Жак же вообще умирает напрасно. Религиозные образы, которые использует здесь Камю, действительно заставляют задуматься о бессмысленном и иррациональном страдании.
Красные мантии
Когда Тарру описывает большую сцену в зале суда своей юности, он неоднократно ссылается на красные мантии, которые носит его отец, обвинитель, приговаривая человека к смерти. Помимо банального и очевидного красного = кровавого трепа, о котором мы даже не будем говорить, подумайте о том, как надеть одежду — например, мантию, чтобы вытащить пример из шляпы — и что это означает.Это процесс сокрытия и обретения определенной идентичности. Здесь мы снова возвращаемся к кьеркегоровским ролям (все кровавые подробности см. В «Анализе характера» Коттара). Отец Тарроу может приговаривать людей к смерти, потому что это просто его работа. (Интересно, поскольку Риэ использует те же доводы, чтобы оправдать отказ от своей жены. Опять моральный релятивизм, но это уже другая история.) Отец Тарру берет на себя роль обвинителя и все, что с этим связано, физически изменив свой внешний вид — путем надевая красные мантии.
Чума как аллегория
Критические очерки
Чума как АллегорияПопытки объяснить аллегорическое произведение в лучшем случае редко бывают удовлетворительными. Аллегорические интерпретации столь же неуловимы и неубедительны, как и их интерпретаторы. Один критик заявит, что работа превратилась в непоправимые руины; другой отвергнет то же эссе как поверхностное и общее.Камю осознал эту трудность и заметил, что в аллегорических комментариях следует проводить параллели только в общих чертах. Попытка провести тщательный анализ значила бы предположить, что произведение было не искусством, а надуманным искусством. Именно в этом духе обобщений был рассмотрен The Plague .
Хроника Камю была задумана еще в 1939 году, но началась лишь после того, как Франция потерпела поражение и немцы двинули свои оккупационные войска в страну. В течение этих лет Камю вел серию блокнотов, и многие записи в блокнотах предполагают множество идей, которые Камю рассмотрел до того, как его книга была окончательно завершена.Почти все идеи раннего периода Plague демонстрируют стремление Камю к правдивому реализму и неприятие сенсационности. Они также указывают на то, что он по-прежнему настаивает на том, чтобы его книга содержала его метафизические идеи абсурда. Первоначально Камю даже опасался слова « чума». В конце 1942 года он предостерег себя от включения этого слова в заголовок. Он считает Заключенных. Позже и все чаще он упоминает идею заключенного и особенно тему разделения.
Несколько видов разделения очевидны уже в первой части. В сюжетной линии многие персонажи отделены друг от друга своей мелкой жадностью, отсутствием человеческой любви и безразличием. Также происходит разделение живых и мертвых по мере того, как чума распространяется в Оран. Больных помещают в изоляторы, разлученные с родственниками и семьей. Наконец, философский интерес представляет разделение природы и оранцев. Обстановка у моря потрясающая и красивая.В тяжелые дни эпидемии природа сияет. Бедственное положение человека кажется несуществующим. Вот суть Камю. Человек хочет и горячо молится о том, чтобы быть важным для какой-то руководящей силы на небесах — чего-то большего, чем он сам. Но есть только красивая, согретая солнцем тишина; есть только разделение между человеком и его вселенной.
Какая высшая ирония в том, что человек находится в такой полной изоляции и больше всего стремится к невозможному. Вселенная безразлична к нам, к нашим бедствиям любого масштаба.Нет ничего определенного, кроме смерти. Мы изолированы. Один. Это истины, в которые Камю верил о существовании и которые он надеялся повторить в ситуации Орана, отрезанного от внешнего мира и заключенного в тюрьму чумы. И в этой экстремальной ситуации он создал персонажей, которые были бы вынуждены думать, размышлять и брать на себя ответственность за жизнь. Многие оранцы впервые сталкиваются со смертью — и со всем ужасом чумы. Это столкновение со смертью обязательно для переживания Абсурда.Символ чумы, конечно, может обозначать любые невзгоды или бедствия, но рациональное столкновение с нашим существованием, вероятно, является одним из самых крайних метафизических испытаний. Человек никогда не переживет полностью, пока он не пройдет через борьбу за самопонимание, и в The Plague, симптомы крыс предполагают замешательство, которое испытывает человек перед этой долгой борьбой. Симптомы бедствия — потребности понять себя и свою вселенную — можно, конечно, игнорировать, но, в конце концов, человек действительно должен честно взглянуть в лицо самому себе и пережить подобный чуме период приспособления к истинам, с которыми он должен жить.В рамках экзистенциальной философии этот экзаменационный период обязателен. Фактически это повторное утверждение Сократа, что «неизученная жизнь не стоит того, чтобы жить».
Однако, кажется, осталось немного положительных или конкретных симптомов бедствия, прежде чем человек придет к согласию со своим существованием во вселенной. Напротив, кажется, что есть только негатив и ничто, подтверждающее это тревожное чувство. Нужно достичь дна и начать подвергать сомнению веру, которая давным-давно начала бороться с разоблачением обмана Санта-Клауса, рожденных аистами младенцев и совершенства, по крайней мере, одного из наших родителей.В конце концов, казалось, что все состоят из лицемерия, жадности и эгоизма. Люди просто становятся людьми. И при честном рассмотрении даже сверхчеловек становится подозрительно человеком. Вселенная всегда молчит. Молитва кажется намного меньше, чем даже 50-50 уверенных. Божья прихоть смущает.
Осведомленность о безбожной вселенной и тщательная переоценка своей жизни и своей цивилизации имеют первостепенное значение в экзистенциальном контексте. Борьба человека за то, чтобы приспособиться к своему новому видению, его виноватое возвращение к легкой надежде на вечную жизнь и его мимолетные мысли о самоубийстве — все это будет преследовать его до тех пор, пока он, с новым пониманием, снова не появится, чтобы жить с абсурдным видением, с духовная надежда или навязывание собственной смерти.
Чума также является полезным символом всего зла и страданий. Старый испанец полагает, что жизнь похожа на чуму, и Риэ, кажется, отстаивает эту возможность интерпретации. Столкнуться с проблемами чумы — это не более чем столкнуться с проблемой человеческой смертности. Поначалу атеизм Камю может показаться отталкивающим, но он утвердительный, поскольку подчеркивает роль каждого человека как представителя в его ответственности и приверженности. Камю не искушает человека терпеть страдания или зло ради обещанных наград в загробной жизни.Он осуждает зло и предлагает человеческое достоинство тем людям, которые прекратят страдания действием, а не молитвой. Он предлагает человеку ужасное бремя полной свободы определять судьбу человечества, не прибегая к помощи всегда всепрощающего божества. Бог слишком легко может стать страховкой в последнюю минуту. Его прощение дает человеку право существовать в безжизненном однообразии Орана, проживая жизнь эгоистично и безразлично до кризисных времен.
Оставив метафизическое и обратившись к конкретному, вспомним, что, когда он писал Чума, Камю жил на родине, оккупированной немецкими завоевателями.Его страна была заключена в тюрьму настолько, насколько чума могла закрыть ее границы. Были разрушения, смерть и страдания. Жестокое насилие этого было столь же несправедливо, как жестокость чумы. И хроника Камю является личным подтверждением ценности людей и жизни , несмотря на — несмотря на то, что он был изгнан во вселенную, несмотря на разорение болезней и тиранов. Это вера в то, что жизнь обладает множественным смыслом и полнотой.
Это убеждение особенно примечательно, потому что Камю понимал, что мир сознательно не реагирует на симптомы войны.Историки критиковали Францию, в частности, за то, что она слишком легко поддалась нацистам и отдала свою страну в руки Германии. Но Франция была не одна. Эти симптомы были известны всем странам, и поскольку в части I книги Камю рассматриваются симптомы чумы и реакция населения на них, мы могли бы теперь рассмотреть симптомы, предшествовавшие 11-й мировой войне, и некоторые национальные реакции. Кроме того, мы могли бы перечислить некоторые из крупных национальных смертей до того, как Соединенные Штаты активно вступили в борьбу с державами Оси.
Впервые агрессия была инициирована Японией в сентябре 1931 года, когда она переехала в Китайскую Маньчжурию. Проблема была в океанах. Китайцы обратились к Лиге Наций, которая назначила комитет для изучения проблемы. Комитет устно осудил агрессию, но никаких активных мер по отражению Японии предпринято не было. Следующим ее шагом было более глубокое проникновение в северный Китай.
Действия, предпринятые против врага тогда и в книге Камю, были на бумаге — составление, подсчет, предположение.Для борьбы с чумой или голодным агрессором груды отчетов об исследованиях часто приводят к той же эффективности пепельницы.
Китайское националистическое правительство признало завоевания Японии, но мятежные китайские коммунисты отказались, требуя изгнать захватчиков. В конце концов они похитили лидера националистов Чан Кайши и потребовали немедленных военных действий против врага. Но китайцы продолжали отступать, и в 1938 году Япония открыто провозгласила Новый порядок. Империя Чан Кайши должна была быть уничтожена, и все жители Запада должны были быть устранены, чтобы можно было установить новое и полностью восточное правительство.
Это было убедительным доказательством агрессии, которую следует остановить, но поскольку Япония не объявила войну, может ли другая нация назвать ее действия агрессивными? Политика взгляда (такая же, как у доктора Ричарда, оппонента доктора Рье, в The Plague ) была в целом согласована в то время.
Между тем, в Европе происходило несколько параллелей. В 1936 году Гитлер в достаточной мере загипнотизировал немецкий народ, превратив его в растущую нацистскую военную машину. Его первым шагом был поход в Рейнскую область.После Первой мировой войны эта местность была чем-то вроде нейтральной зоны. Первоначально им должна была управлять Франция; более поздние решения заполнили его оккупационными войсками союзников. Он должен был быть строго демилитаризован. Вторжение Гитлера было грубым нарушением Версальского договора. Кроме того, это нарушило Локарнский договор, который подтвердил, что зона демилитаризована и в которую Франция, Германия и Бельгия согласились не вторгаться. Любой нарушитель подвергнется нападению со стороны двух других подписантов.
Камю мог по праву гордиться своей страной в этом кризисе.Пока остальной мир смотрел на Рейнскую область, Франция мобилизовала 150 000 солдат. Она одна ответила. Другие народы считали неразумным заниматься милитаристикой; некоторые опасались ярлыка «поджигателя войны»; другие просто считали, что Германия вооружает свои границы, что для страны было вполне естественным.
В 1936 году Италия захватила Эфиопию. Франция, Великобритания и Соединенные Штаты казались безразличными.
Тем временем Гитлер продолжал свою экспансию. Австрия была поглощена в марте 1938 года; год спустя Чехословакия была захвачена нацистами.В Америке люди ходили на работу в надежде на лучшее. Наслаждаясь облегчением после ранней депрессии, они не стремились столкнуться с ужасами войны.
В это время президент Рузвельт произнес свою «карантинную речь», заявив, что мир находится под угрозой со стороны небольшой части мира. Позже в 1939 году он предположил, что «в случае войны» немцы и итальянцы могут победить.
Однако даже раньше, чем карантинная речь Рузвельта, Уинстон Черчилль (фигура Риэ или Кастеля) имел разум и воображение, чтобы задуматься о том, с чем столкнулся мир.«Не думайте, что это конец», — сказал он. «Это только начало расплаты … который будет предлагаться нам из года в год, если только благодаря высшему восстановлению морального здоровья и боевой силы мы снова не встанем и не встанем на путь свободы … …
вооруженных солдат США прибыли в Европу с опозданием. Только в декабре 1941 года, когда японцы атаковали Перл-Харбор, США официально вступили в мировой конфликт. Перед этим вторжением нацисты вторглись в Польшу, захватили Данию и Норвегию, нанесли поражение Голландии и Бельгии, прошли через Францию, захватили Париж, аннексировали Румынию, Болгарию и Венгрию.В конце концов они пригрозили Британии последовательными воздушными налетами. Затем они повернулись к Советскому Союзу.
На протяжении всех этих лет люди в Соединенных Штатах рассказывали друг другу об этих трагедиях за тарелками хлопьев для завтрака. И пока нацистская машина пожирала дома европейских соседей, Соединенные Штаты продолжали идти своим путем — как Гранд, Коттард, Рамберт и многие другие оранцы. Мы надеялись на лучшее, что эта чума насытится и утихнет. По иронии судьбы, после того, как мы изолировали себя от европейского конфликта, мы оказались в своего рода карантине после Перл-Харбора.Наши союзники лежали ранеными по пятам нацистов, а мы были окружены врагами.
Таким образом, можно увидеть параллели не только в неспособности французского народа обуздать немецкое вторжение и оккупацию, но и в общем нежелании людей повсюду признать зарождение чумы войны. Наконец, конечно, должно прийти официальное заявление.
Еще до того, как их страна была оккупирована la peste brune (коричневая чума), как называли нацистов в коричневой форме, французы не считали приказы о мобилизации серьезными.Сислей Хаддлстон в своей книге « Франция, трагические годы, » сообщает, что общий комментарий звучал так: «Это будет как в прошлом году». Народ посчитал глупым кричать «Волк!» когда реальной опасности не было.
Когда война была официальной, было такое же чувство недоверия, что и Оран. Была и смерть, но она не была вызвана войной 1914 года. На этот раз война была механизированной. Фашисты десантировали свои войска, имели десантные корабли и танковые дивизии. Французы были плохо экипированы, и страх был столь же разрушительным, как машины нацистов.Этот страх плюс отсутствие единства ослабили страну. Постепенно захваченных в ловушку людей захлестнули волны паники, уныния и безразличия. В начале войны даже Камю не верил; позже он был угрюм, когда конфликт нельзя было предотвратить. Он обвинял как массы, так и лидеров в их слабостях, точно так же, как в «Чума», он нападает на равнодушных граждан и их слабых чиновников.
Чума длится почти год; Оккупация Франции длилась четыре года.В те годы большинство французов инстинктивно цеплялись за жизнь, искали небольших удовольствий, периодически молились, надеялись на знамения, но в основном не помогали и не сопротивлялись врагу. Сопротивление было небольшой организацией, равно как и команда Риэ была небольшой. Но они продолжали настаивать, веря в правильность своих усилий. Убивать людей только потому, что они были оккупационными войсками, было нелегко. Философия Тарру казалась наиболее гуманной, но Камю и другие, наконец, заняли позицию, о которой он пишет в своих «Письмах к немецкому другу».»Здесь он признается, что ему было трудно подтвердить насилие, чтобы противостоять врагу. Он подчеркивает агонию, которой обременяет разум, особенно когда человек борется с жестоким насилием и осознает последствия, о которых враг не знает.
Отчаяние и разделение пережили французский народ до тех пор, пока союзные войска не освободили страну, заточенную за оккупационными стенами. И, как все люди, как даже те, кто выжил в Первой мировой войне, французы поклялись никогда больше не допустить подобных трагедий.Однако человечество свободно. Камю верит в способность человечества избежать самоуничтожения. Но он предлагает ему свободу сделать это — при одном условии: чтобы каждый человек взял на себя свою вину за холокост.
Расшифровка амулета с чумой из Центральной Европы
От древнего мира до наших дней люди обращались к могущественным словам, символам и изображениям как к волшебным щитам от невезения, злых духов, изнурительных болезней и внезапной смерти.В средневековой и ранней современной Европе текстовые амулеты на пергаменте и бумаге часто помещались в мешочки или капсулы для подвешивания, которые можно было носить на шее и на сердце или, альтернативно, прикреплять к пораженной части тела для целенаправленного исцеления. Другие были размещены на внутренних и внешних стенах, чтобы отразить зло, точно так же, как апотропные надписи были нанесены на двери и перемычки зданий для благословения и защиты.
Черная смерть дала толчок к изготовлению вручную амулетов чумы, предлагающих божественную защиту и сверхъестественное исцеление.В 15 веке технологические инновации в блочной и типографской печати помогли удовлетворить растущий спрос. Недорогие и одноразовые амулеты с печатным рисунком производились партиями на бумаге для продажи и распространения духовенством или странствующими торговцами.
«Pestblätter», или «листки чумы», распространились по немецкоязычным странам в течение следующих столетий, объединяя популярные религиозные образы с латинскими или просторечными текстами. Обычно акцент делался на двух святых от чумы: Себастьяне (ум. 290 г. н.э.), который, согласно легенде, вставил свое тело, чтобы защитить Древний Рим от града чумных стрел; и Рох (1295–1327), изображаемый как паломник, победивший болезнь, часто поднимающий тунику, чтобы обнажить чумную язву на одном из бедер.
Амулет с изображением чумного креста со святыми Себастьяном, святым Рохом и святым Иоанном Непомуцким. Напечатано на небольшом листе бумаги размером 8,2 х 5,4 см и раскрашено вручную красной и желтой охрой, зеленой и лиловой гуашью. Иконографическая № 11165i. Wellcome Images V0033364.
Производители амулетов использовали стандартные тексты и изображения, но со временем добавили новые элементы, как мы можем видеть в фондах библиотеки Wellcome амулетов от чумы XVI века и позже. Они сочетают в себе традиционную христианскую иконографию священных фигур, таких как Христос и Дева Мария, со святыми, связанными с защитой от чумы, переменными последовательностями крестов и маюскульных букв (называемых «характерами» на латыни или «Buchstabenreihe» на немецком языке) и другими текстовыми и визуальные элементы.В центре нашего внимания находится амулет с гравюрой на дереве 17 века, показанный выше.
Амулет, похоже, не был сложен для того, чтобы положить его в сумку, которую носят на теле. Скорее всего, его повесили на двери или стене, чтобы защитить дом и семью. Взгляд привлекает стоящий патриарший крест с двумя перекладинами, на которых начертаны христианские символы и «характеры». По бокам креста на Голгофе находятся святые чумы Себастьян (слева) и Рох (справа).
У подножия Патриаршего креста находится святой в полулежачей позе, подобной позе другого чумного амулета (показанного ниже) в библиотеке Велкома.Он был идентифицирован как святой Иоанн Непомуцкий (1345–1393 гг.), Генерал-викарий Праги, который принял мученическую смерть, когда Вацлав IV Богемский замучил его и бросил с Карлова моста на водную смерть за отказ раскрыть секреты исповеди королевы. В правой руке святой человек держит распятие — один из обычных атрибутов этого святого. Но ему не хватает других атрибутов. Его нимб похож на ореол двух святых от чумы, а не на нимб из пяти звезд, и он не носит биретту (квадратную шапку) и не несет пальмовой ветви.Перед ним раскрытая книга (лежащая лицом вниз), возможно, изображающая его конфессиональное руководство, а справа — череп Адама. Несмотря на отсутствующие атрибуты, святой человек на самом деле почти наверняка является святым Иоанном Непомуцким, который изначально почитался как местный покровитель мостов, доброй исповеди и защиты от наводнений. Но к середине 17 века Церковь стала продвигать его ходатайство о чудесной защите и исцелении.
Амулет с изображением чумного креста в окружении святых Себастьяна, святого Роха и святого Иоанна Непомуцкого; выше, внешний вид Троицы.Цветное травление. Иконографическая № 11164i. Wellcome Images V0033363.
Иезуитский историк и агиограф Богуслав Бальбин (1621–88) подчеркивал чудеса святого Иоанна Непомуцкого в его житии святого (1670). Бальбин почитал его как чудотворца против чумы, войны, голода и других нападений на тело и душу. Много чудес было связано с его могилой в пражском соборе Святого Вита. Гробница была отреставрирована в 1679 году, когда чума опустошила Вену, а затем распространилась по Центральной Европе в Прагу и другие места.
Амулет с гравюрой из библиотеки Wellcome Library может датироваться этим разрушительным временем или вскоре после него. Статус святого Иоанна Непомуцкого как одного из главных святых чумы, наряду со святыми Себастьяном и святым Рохом, продолжал расти в течение десятилетий до его беатификации (1721 г.) и канонизации (1729 г.). Он был включен в чумные колонны и другие религиозные памятники в Центральной Европе и даже стал почитаемым в Испании и Новом Свете.
Текст и символы амулета с чумой подкрепляют обещание святого заступничества против чумы.Вверху Патриаршего креста находится Триумфальная надпись (INRI), а внизу — Священное Сердце, пронзенное тремя гвоздями распятия, популярными в 17 веке как символ божественной любви Христа к верующим христианам. Между Триумфальной надписью и Святым Сердцем расположены символы, перемежаемые латинскими крестами и расположенные крестообразно:
♰ Z ♰ DIAI: IS ♰ BIZ ♰ SAB ♰ ZMRA ♰ HGF ♰ BFR SM Средневековые литургические формулы могли быть сокращены, давая только начальную букву каждое слово.Например, P.S.I.S.S.S. может означать «Pater Sanctus, Iesus Sanctus, Spiritus Sanctus». Эта простая схема использовалась в текстовых амулетах с 13 века, хотя «персонажи» также могли включать в себя тайные символы и магический шрифт без словесных эквивалентов. К сожалению, без дословного объяснения разобраться в этих надписях может быть сложно.
Тем не менее, в то время, когда использовался этот амулет чумы, клерики могли распознать «персонажей» как сокращение для Благословения Святого Захарии, несмотря на опечатку на верхней перекладине (♰ D I A I: следовало читать ♰ D I A).Бернхард Санниг (1638–1704), францисканский богослов, работавший в Праге, объяснил этот текст как средство от чумы в своем «Rituale ecclesiasticum» (1698 г.) и Геласиус де Килиа (1654–1721), каноник августинцев из Регенсбурга, дал почти дословную версию в «Locupletissimus Thesaurus» (1709). Оба распространяли легенду о том, что святой Захария (ум. 116 г. н.э.), епископ Иерусалимский, собрал этот набор молитв против чумы, которые позже были записаны на пергаменте как «характеры», хранившиеся в испанском монастыре (Фрайтес или Фрайлес) , и рекомендованы в 1546 году на Тридентском соборе за их эффективность.
Геласий де Килиа заметил, что текст был начертан на религиозных медальонах и металлических крестах. Вещественные доказательства наличия таких объектов сохранились в виде чумных крестов c. 1650–1760 гг. Из бронзы или других металлов, с надписью «Благословение Святого Захария». Некоторые из них, такие как крест, показанный ниже, имеют благословение Святого Бенедикта в «характерах» на оборотной стороне.
Металлический чумной крест с Благословением Святого Захария на одной стороне и Благословением Святого Бенедикта на другой стороне.Wellcome Images M0016846.
Латинские кресты в Благословении Святого Захарии не служили ни пунктуацией, ни подсказкой просителям креститься, как это встречается во многих текстовых амулетах. Вместо этого они означали особые призывы божественной защиты от чумы, каждое из которых начиналось со слова «crux» (крест). Христианская нумерология семи крестов также повысила эффективность. Каждая крупная буква обозначала обрывок амулетического текста или священного писания, в основном просящего Бога отогнать чуму и защитить от нее просителя и других верующих христиан.Например, «D» означает «Deus, Deus meus expelle pestem a me, et a loco isto, et libera me» (Боже, мой Бог прогони чуму от меня и отсюда, и освободи меня).
Большинство пользователей амулетов без колебаний использовали бы чумные амулеты и кресты, даже если бы они не знали, что означает каждая большая буква. Во всяком случае, тайна «персонажей» усиливала воспринимаемую магическую эффективность амулетов. Христиане использовали амулеты чумы в надежде получить божественную защиту от страшной болезни, бактериальное происхождение которой и лечение которой не были известны в течение столетий.
Дополнительная литература:
А. А. Барб, «Святой Захария пророк и мученик: история в чарах и заклинаниях», Журнал институтов Варбурга и Курто, 11 (1948), 35–67.
Эллен Эттлингер, «Хильдбургская коллекция австрийских и баварских амулетов в Историческом медицинском музее Веллкома», Folklore, 76 (1965), 104–17 (особенно стр. 108).
Пауль Хайц и В. Л. Шрайбер, Pestblätter des XV Jahrhunderts (Strassburg: Heitz, 1918).
Дон К.Скемер, Связывающие слова: текстовые амулеты в средние века (Университетский парк, Пенсильвания: Издательство Пенсильванского государственного университета, 2006), стр. 165–69, 222–33.
Великая чума 1665 — Черная смерть
За два последовательных года 17 века Лондон пережил две ужасные катастрофы. Весной и летом 1665 года вспышка бубонной чумы распространилась от прихода к округу, пока тысячи людей не умерли, а огромные ямы, вырытые для приема тел, не были заполнены. В 1666 году Великий лондонский пожар уничтожил большую часть центра Лондона, но также помог убить некоторых черных крыс и блох, переносивших чумную палочку.
Бубонная чума была известна как Черная смерть и была известна в Англии на протяжении веков. Это была ужасная болезнь. Кожа жертвы стала черной в виде пятен, а воспаленные железы или «бубоны» в паху в сочетании с компульсивной рвотой, опухшим языком и раскалывающими головными болями сделали ее ужасным, мучительным убийцей.
Чума началась на Востоке, возможно, в Китае, и быстро распространилась по Европе. Были уничтожены целые общины, на улицах валялись трупы, так как некому было их хоронить.
Бубоны у жертвы чумы
Все началось в Лондоне, в бедном, переполненном приходе Сент-Джайлс-ин-Филд. Сначала все началось медленно, но к маю 1665 года 43 человека умерли. В июне погибло 6137 человек, в июле — 17036 человек, а на пике в августе — 31159 человек. Всего за то ужасное лето погибло 15% населения.
Инкубация заняла от четырех до шести дней, и когда в доме появилась чума, дом запечатали, обрекая всю семью на смерть! Эти дома выделялись нарисованным красным крестом на двери и словами: «Господи, помилуй нас».Ночью трупы выносили на крик: «Вынесите мертвых», клали в телегу и увозили в чумные ямы. Один под названием «Великая яма» находился в Олдгейте в Лондоне, а другой — в Финсбери Филдс.
Король Карл II и его двор покинули Лондон и бежали в Оксфорд. Те люди, которые могли отправить свои семьи из Лондона в эти месяцы, но у бедных не было другого выхода, кроме как остаться.
В своем дневнике Сэмюэл Пепис дает яркий отчет о пустых улицах Лондона, когда все, кто мог, ушли, пытаясь спастись от эпидемии.
Считалось, что поднести букет цветов к носу предотвратит чуму, и по сей день судьям все еще дают нос-гей для проведения церемоний в качестве защиты от чумы!
Дети до сих пор поют песню о чуме. «Кольцо из роз» очень подробно описывает симптомы чумы и заканчивается словами «Все падают». Последнее слово, «мертвый», сегодня опущено.
Чума распространилась на многие части Англии. Йорк был одним из городов, сильно пострадавших.Жертв чумы хоронили за городскими стенами, и, как говорят, с тех пор их никогда не беспокоили в качестве меры предосторожности против возобновления ужасной чумы. Травянистые набережные под городскими стенами — места этих чумных ям.
Окно чумы, церковь Эйям
Небольшая деревня в Дербишире под названием Эйам, в 6 милях к северу от Бейкуэлла, имеет историю трагедии и отваги, которую всегда будут помнить.
В 1665 году один путешественник привез в Эйям ящик с бельем.Было обнаружено, что белье заражено блохами, и началась эпидемия.
80% людей умерли здесь, и в Дербишире могла бы произойти ужасная вспышка, если бы в деревне не было отважного ректора по имени Уильям Момпессон. Он убедил жителей деревни не бежать из деревни и тем самым распространить инфекцию, а остаться, пока чума не пройдет. Его жена была одной из многих жертв, и ее могилу можно увидеть на кладбище Эйама.
Момпессон проповедовал под открытым небом во время чумы на скале в лощине, которая теперь называется Cucklett Church.Ежегодно в последнее воскресенье августа здесь проводится поминальная служба. Во время «осады» сельчане сбрасывали деньги на провизию в колодец, чтобы не заразить монеты.
Колодец Момпессона
В некоторых городах и деревнях Англии до сих пор сохранились старые рыночные кресты с углублением у подножия каменного креста. Его заполняли уксусом во время чумы, поскольку считалось, что уксус убивает любые микробы на монетах и, таким образом, сдерживает болезнь.
Чума продолжалась в Лондоне до поздней осени, когда более холодная погода помогла убить блох.
На протяжении веков бубонная чума разразилась в Европе и на Дальнем Востоке. В 1900 году были вспышки чумы даже в Португалии и Австралии.
Грипп кажется современной формой чумы. В конце Первой мировой войны вспышка гриппа охватила мир в период с 1918 по 1919 год. В течение года во всем мире умерло 20 миллионов человек.
О чем сегодня рассказывает нам чумное искусство
Пока их общины боролись с невидимым врагом, художники часто пытались осмыслить случайные разрушения, вызванные эпидемиями.Их интерпретация ужасов, свидетелями которых они были, со временем радикально изменилась, но неизменным остается желание художников уловить суть эпидемии. С помощью этих произведений искусства они переделали чуму как нечто не столь аморфное, непознаваемое или ужасающее.
Примерно так:
— символ, который суммирует наши времена
— Что означают наши мечты?
— Писатели чумы, предсказавшие сегодня
На протяжении большей части истории художники изображали эпидемии в глубоко религиозных рамках, в которых они жили.В Европе искусство, изображающее Черную смерть, первоначально рассматривалось как предупреждение о наказании, которое чума принесет грешникам и обществам. Последующие века принесли художнику новую роль. Их задача заключалась в том, чтобы поощрять сочувствие к жертвам чумы, которые позже были связаны с самим Христом, чтобы возвышать и вдохновлять смелого опекуна. Вызвать сильные эмоции и продемонстрировать превосходную силу в борьбе с эпидемией — вот способы защитить и утешить страдающие общества.В наше время художники создают автопортреты, чтобы показать, как они могут вынести и противостоять эпидемиям, разворачивающимся вокруг них, возвращая чувство свободы воли.
Благодаря своему творчеству художники боролись с вопросами о хрупкости жизни, отношениях с божественным, а также о роли опекунов. Сегодня, во время Covid-19, эти исторические изображения дают нам возможность задуматься над этими вопросами и задать свои собственные.
Чума как предупреждение
В то время, когда немногие люди умели читать, были созданы драматические образы с убедительной сюжетной линией, чтобы увлечь людей и впечатлить их безмерностью Божьей силы, карающей непослушание.Смерть от чумы рассматривалась не только как наказание Бога за зло, но и как знак того, что жертва перенесет вечные страдания в мире грядущем.
Торговля и Черная смерть
Спросите студентов: Как Yersinia pestis (Черная смерть) передается людям?
- Щелкните эту ссылку, чтобы запустить карту.
- При нажатой кнопке Details нажмите кнопку Content.
- Щелкните самое южное всплывающее окно черного цвета, расположенное в Юго-Восточной Азии, и прочтите предоставленную информацию.
Спросите: Какие факторы могли повлиять на распространение чумы? [Ответ: Грызуны, блохи и густонаселенные районы]
Помогите студентам получить новую информацию с помощью карты, задав вопрос: Где распространилась Черная чума XIV века?
- Щелкните оставшиеся четыре черных всплывающих окна (с севера на юг) в Восточной Азии. Прочтите предоставленную информацию.
- Попросите учащихся определить, в течение какого периода времени в этих пяти городах произошла смерть от чумы.[1320–1345]
- Щелкните синий символ «I» озера Иссык-Куль и прочтите всплывающее окно. Щелкните маленькую стрелку вправо, чтобы просмотреть информацию.
- Щелкните символ «М» (Хархорум) и прочтите всплывающее окно.
Задайте вопрос: В каком направлении двигались монголы и чума? [Ответ: К западу от области монгольской столицы, через район озера Иссык-Куль.] - Щелкните символ «K» для города Каффа (Caffa) и прочтите всплывающее окно.
Задайте вопрос: Какие действия предприняли монголы, осадившие Каффу, чтобы захватить город? [Ответ: Они бросали зараженные трупы через стену, чтобы распространить чуму.]
Предложите учащимся изучить вопрос Где, по вашему мнению, Yersina pestis будет распространяться из Каффы?
- Включите два слоя: «Морской шелковый путь» и «Европейские судоходные пути».
- Щелкните два имени слоя (вверху), чтобы развернуть легенды.
Спросите: Как морские пути способствовали распространению чумы? [Ответ: Зараженные крысы и блохи проникли на корабли с зараженной пищей и припасами.Чума также передавалась через крыс, рабочих животных и человеческие отходы. Корабли могли эффективно добираться до других континентов, поскольку они плавали по морям .]
Попросите учащихся проанализировать проблему, задав вопрос: Как Yersina pestis попал в Европу?
- Увеличьте масштаб и щелкните символ «C» для города Константинополь и прочтите всплывающее окно.
- Включите слой European Overland Trade Routes.
- Щелкните «Закладки» и выберите «Европа».
Задайте вопрос: В каком направлении Yersinia pestis распространилась из Константинополя? [Ответ: Сначала по морским путям к торговым портам вдоль Средиземного моря, а затем по суше из портов во внутренние районы Европы.