Знак феминизма: Женская воля: 17 знаменитых феминисток современности от мала до велика | Статьи

Содержание

Женская воля: 17 знаменитых феминисток современности от мала до велика | Статьи

8 Марта — в день тюльпанов, подарков и пожеланий оставаться красивой — мало кто вспоминает, что появлением международного женского праздника мир обязан представительницам прекрасного пола, боровшимся за свои права. Кто сегодня подхватил знамя Клары Цеткин и Розы Люксембург, Элеоноры Рузвельт и Сильвии Панкхерст? Самые знаменитые феминистки современности и их высказывания — в подборке «Известий».

Современные борцы за права прекрасного пола считают, что самые актуальные вопросы гендерного равенства это:

— Экономическая неустойчивость. В частности — отсутствие гендерного паритета в оплате труда (так, в России женщины получают в среднем на 30% меньше мужчин на тех же позициях).

— Недостаточная правовая и социальная защита от сексуального и семейного насилия.

— Отсутствие доступа женщин к образованию во многих странах мира.

Как быть феминисткой в 2019 году? Достаточно просто считать себя таковой и сказать об этом вслух.

Роуэн Бланчард, 17 лет

Фото: Global Look Press/AdMedia

Роуэн Бланчард

В 2016-м в возрасте всего 14 лет актриса Роуэн Бланчард получила награду «Звездная феминистка года» за опубликованное в Instagram эссе о правах женщин разных рас. По ее мнению, белые и черные женщины подвергаются дискриминации по-разному, и этот факт нужно учитывать, борясь за равные права.

Эль Фаннинг, 20 лет

Фото: Global Look Press/www.imag/Gwendoline Le Goff

Эль Фаннинг

Звезда «Малефисенты» актриса Эль Фаннинг говорит, что выбирает только «сильные» женские роли.

«В кино по-прежнему много ролей, в которых героини зависят от главного героя. Нам не обязательна любовная линия, мы вполне можем быть самостоятельны. Есть так много фильмов, в которых парни одни и просто делают свое дело. Почему бы не снимать такое про женщин».

Автор цитаты

Международный женский день был утвержден Организацией Объединенных Наций в 1975 году, но праздник имеет значительно более долгую историю. По замыслу ООН, дата 8 Марта чествует социальные, экономические, политические и культурные достижения женщин. Также этот день — призыв стремиться к гендерному равенству.

Малала Юсуфзай, 21 год

Фото: Global Look Press/Xinhua/Ibl Bildbyr

Малала Юсуфзай

Малала стала лауреатом премии имени Сахарова в 15 лет, нобелевским лауреатом в 17 лет. Она была удостоена этих наград за свою общественную деятельность в сфере прав женщин.

Самая известная и юная активистка в истории Пакистана выступала за право девочек получать образование. За что была тяжело ранена в 2012 году боевиками-исламистами. Сегодня Малала продолжает свою деятельность.

Хлоя Морец, 22 года

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Armando Gallo

Хлоя Морец

Звезда фильма «Мрачные тени» и завсегдатай съемочных площадок Голливуда с семилетнего возраста, актриса Хлоя Морец была феминисткой сколько себя помнит.

«Моя мама воспитывала меня одна, так что я феминистка с рождения. Думаю, феминизм — это про сильных женщин, которые знают, чего хотят. Это не про возвышение женщин за счет принижения мужчин».

Эмма Уотсон, 28 лет

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Javier Rojas

Эмма Уотсон

Гермиона из фильмов о Гарри Поттере, Эмма Уотсон стала послом доброй воли ООН в 2014 году. Запустила кампанию HeForShe, которая призывает мужчин выступить за равенство полов. Председательствует в собственном феминистском книжном клубе.

«Борьба за права женщин слишком часто бывает синонимом мужененавистничества. Я точно знаю, что так быть не должно. Феминизм — это вера в то, что мужчины и женщины должны иметь равные права и возможности. Это учение о политическом, экономическом и социальном равенстве полов», — заявила Уотсон в своей первой речи в ООН.

Тейлор Свифт, 29 лет

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Mark Chilton-Richfoto

Тейлор Свифт

Американская певица и актриса Тейлор Свифт говорит, что не сразу разобралась, в чем суть феминизма.

«Будучи подростком, я не понимала, что называя себя феминисткой, ты всего лишь утверждаешь, что надеешься на равные права мужчин и женщин. Из-за того, как это преподносится в социуме и культуре, мне казалось, что это означает ненависть к мужчинам. Думаю, ко многим девушкам пришло озарение насчет того, что значит это слово».

Майли Сайрус, 26 лет

Фото: Global Look Press/ImagePressAgency/face to face

Майли Сайрус

А вот американская певица и актриса Майли Сайрус считает, что быть феминисткой — это значит быть смелой.

«Я чувствую себя феминисткой, потому что говорю женщинам, что не надо ничего бояться».

Лина Данэм, 32 года

Фото: Global Look Press/Instagram/Wiese/face to face

Лина Данэм

Актриса и комик Лина Данэм как никто соответствует стереотипам о феминистках: ратует за движение «бодипозитив», «за 30» и не замужем, остра на язык.

«Быть феминисткой — значит давать другим женщинам возможность выбора, даже если ты его не разделяешь».

Эллен Пейдж, 32 года

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Sonia Moskowitz

Эллен Пейдж

Канадская актриса Эллен Пейдж находит время и на кино, и на борьбу с диктаторскими режимами в Азии, и на выступления в защиту ЛГБТ (сама она открытая лесбиянка и в прошлом году официально заключила брак со своей партнершей).

«Не знаю, почему многим так сложно сказать, что они за феминизм. Но разве это не лучшее подтверждение того, что мы всё еще живем в патриархальном мире, раз феминизм — плохое слово? Феминизм ассоциируется с радикализмом — это хорошо. Он и должен. Я согласна со многим из того, что говорили радикальные феминистки в 1970-х».

Кира Найтли, 33 года

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS. com/Andrew Parsons

Кира Найтли

Актриса Кира Найтли полагает, что феминизм — это предоставление женщинам возможности выбирать.

«Я помню, что на разных интервью меня спрашивали: «Так что, вы — феминистка?» Так, как будто это шутка и что-то, что нельзя обсуждать серьезно. Я не хочу отрицать свою женственность. Но хотела бы я просто сидеть дома с ребенком? Нет. С другой стороны, мы должны иметь возможность такого выбора и мужчины тоже».

Автор цитаты

В 1908 году в Нью-Йорке женщины впервые в историю вышли на демонстрацию: 15 тыс. человек требовали улучшения условий и оплаты труда, а также права голосовать. В Европе в 1910-м на съезде женщин из 17 стран общественный деятель Клара Цеткин предложила концепцию Международного женского дня как способа привлекать внимание к своим правам. В 1911-м праздник отмечали в Австрии, Дании, Германии и Швейцарии: миллион человек вышли на улицы городов 19 марта.

Кэрри Вашингтон, 42 года

Фото: Global Look Press/AdMedia/Birdie Thompson

Кэрри Вашингтон

У звезды фильма «Джанго освобожденный» нет никаких сомнений, что она феминистка: «Мне нравится само определение и вера в то, что женщины — это такие же люди».

Анджелина Джоли, 42 года

Фото: Global Look Press/Mayer/face to face

Анджелина Джоли

Став послом доброй воли по делам беженцев ООН в 2001 году, Анджелина Джоли помогает одной из самых незащищенных групп женщин в мире. В своих публичных выступлениях уделяет особое внимание вопросу сексуального насилия в зонах военных конфликтов и необходимости помощи его жертвам.

В 2013 году Джоли публично поделилась своим решением сделать двойную мастэктомию из-за генетически обусловленной высокой вероятности развития рака груди. По ее словам, решение сделало ее сильнее как женщину. Актриса призвала других женщин не стесняться делиться своими историями болезни и победы.

Тарана Берк, 45 лет

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS. com/Nancy Kaszerman

Тарана Берк

Американка Тарана Берк придумала девиз «Me Too» и саму идею обнародования болезненных историй сексуального насилия за 10 лет до того, как всё это превратилось в хештег #MeToo и масштабное онлайн-движение.

Таким образом, Берк открыла и голливудский «ящик Пандоры» — с #MeToo началась в 2018 году серия публичных обвинений известных и влиятельных мужчин киноиндустрии в сексуальных домогательствах к актрисам.

Автор цитаты

В России женщины впервые получили право голосовать в 1906 году, но только на территории автономного Великого княжества Финляндского. На всей территории бывшей империи право голоса женщины получили весной 1917-го, а уже в 1918 году первая советская Конституция окончательно установила равенство полов в стране.

Мадонна, 60 лет

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Nancy Kaszerman

Мадонна

Королева поп-музыки пела о женской силе и победе сексуальности над комплексами за десятилетия до того, как это стало мейнстримом. Сегодня Мадонна резко выступает против эйджизма (возрастной дискриминации): носит сексуальные платья как заявление о том, что в любом возрасте женщина имеет право выглядеть так, как ей хочется.

Хиллари Клинтон, 71 год

Фото: Global Look Press/Ron Sachs/CNP/AdMedia

Хиллари Клинтон

Феминизм стал одним из китов предвыборной кампании Хиллари Клинтон в 2016 году. Борясь за пост президента, Клинтон использовала свой же лозунг, впервые озвученный в 1995 году: «Права женщин — это права человека».

Когда стало очевидно, что победа ускользнула, Клинтон написала в своем twitter-аккаунте: «Я обращаюсь ко всем маленьким девочкам, которые смотрят… Никогда не сомневайтесь в том, что ваша роль важна и что вы сильнее, чем кажется, и что заслуживаете каждой возможности и шанса».

Сьюзан Сарандон, 72 года

Фото: Global Look Press/imago stock&people/Dennis Van Tine

Сьюзан Сарандон

Актриса Сьюзан Сарандон полагает, что слово «феминистка» устарело.

«Я считаю себя гуманисткой, потому что это слово менее чуждо тем, кто представляет себе феминисток крикливыми стервами. Само слово [феминизм] немного старомодное. Оно словно принижает тебя».

Джейн Фонда, 81 год

Фото: Global Look Press/AdMedia/Faye Sadou

Джейн Фонда

Актриса Джейн Фонда считает, что феминизм хорош для всех.

«Феминизм вступит в полную силу, когда мы достигнем социальной парадигмы, в которой мужчины и женщины будут признаны полноценными человеческими существами. То, что женщины принижают себя, а мужчины — возвышают, я считаю корнем всех зол, включая войны».

Глория Стейнем, 84 года

Фото: Global Look Press/ZUMAPRESS.com/Dennis Van Tine

Глория Стейнем

Если бы феминизм был «Звездными войнами», то американская журналистка и общественный деятель Глория Стейнем была бы магистром Йодой. Знаменитая феминистка так называемой второй волны (1960-е и 1970-е годы) по-прежнему пишет, выступает, оказывает влияние на современных женщин.

Ее воззрения и цитаты всё так же актуальны и вполне доходчиво объясняют суть равенства полов молодому поколению: «Феминизм — это не про урвать свой кусок пирога. Нас слишком много. Нам придется испечь новый пирог».

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Мы знаем, где живет твой муж, мы убьем твоих животных». После женской «цепи солидарности» феминистка Дарья Серенко сотнями получает угрозы

Художница и феминистка Дарья Серенко была одним из инициаторов женской «Цепи солидарности и любви», которая 14 февраля выстроилась в Москве и Петербурге в знак солидарности с Юлией Навальной и политзаключенными женщинами — сама она в акции участия не принимала, но создала страницу акции в фейсбуке. С тех пор она сотнями получает угрозы от сторонников Владислава Позднякова — блогера-женоненавистника, который пытался создать движение «Мужское государство» и в 2018 году был осужден на два года условно за возбуждение ненависти (позже приговор отменили). После этого Поздняков уехал из России, но регулярно становится организатором травли женщин.

— Они давно следят за моей деятельностью, судя по долетающим до меня волнам кибербуллинга, — говорит Серенко. — Они ненавидят всех феминисток (да и женщин вообще), это простое женоненавистничество людей, не готовых оказаться в другой реальности, которая уже наступает им на пятки: реальности, где женщина (и вообще все, кто не мужчина) — равноправный и полноправный субъект и политический агент.

Накануне акции 14 февраля Поздняков и другие сторонники «Мужского государства» публиковали и личные данные участниц и участников СоцФем Альтернативы — и призывали прийти на Старый Арбат и «перекрикивать активисток, вырывать плакаты, снимать на камеру крупным планом и ********* [обзывать] на видео».

После акции Дарья Серенко обнаружила у себя в социальных сетях «нашествие» его сторонников-женоненавистников с угрозами и оскорблениями.

— Я, к сожалению, вчера очень много удалила, потому что мне не хотелось, чтобы это висело в моих аккаунтах нигде. Сегодня я об этом пожалела, это было неосмотрительно, надо было все собрать. Но часть у меня осталась, — рассказывает Серенко. — Там были вполне себе традиционные угрозы, с которыми, мне кажется, я уже лет шесть сталкиваюсь как феминистская активистка. Просто там это все было сконцентрированно. Это были угрозы типа: мы узнаем твой адрес, мы придем за тобой, озирайся по сторонам, мы посадим тебя на бутылку, мы придем изнасилуем тебя, мы знаем, где живет твой муж, мы убьем твоих животных. У меня две кошки — прикольно было прочитать еще угрозы животным.

Одним из таких комментаторов, к примеру, был Роман Литасов, тренер в омском фитнес-клубе Flex Gym. «Животное конченное. Фемки не люди. Привет от Позднякова», — такое сообщение он отправил как в инстаграм, так и во «ВКонтакте» активистки.

— Я омичка, я из Омска изначально, — говорит художница. — Мне принципиально, чтобы клуб сделал какое-то публичное заявление по этому поводу, чтобы тренера либо отстранили, либо было какое-то другое взыскание к нему. Если он состоит в «Мужском государстве», он еще тренирует девушек, то, вполне возможно, он может сливать данные девушек, которых он тренирует.

Сам Литасов отказался отвечать на вопросы корреспондента «Медиазоны», сказав, что готов разговаривать только «за определенную плату». Аккаунт сети Flex Gym просто закрыл комментарии в своем инстаграме.

По словам активистки, в общей сложности она получила около 600 подобных сообщений. «Умри фемло. Когда поздняк придет к власти, мы до вас доберемся и уже легально уничтожим» или «Ну что ты мразь? Обосралась морда говяжья» — это только пара примеров.

Но гораздо сильнее, чем угрозы, художницу напугало появление в телеграм-канале Позднякова фотографий, на которых она подходит к дому родственников. На фото попал и адрес. Выкладывая эти снимки, Поздняков написал, что его «камрады проследили за ней и задокументировали ее эпичный **** [отъезд]».

Серенко предполагает, что их сделал таксист, который ее вез до дома. Фотография явно сделана из салона автомобиля, при этом других машин в том месте активистка не заметила. Она собирается обратиться в полицию из-за того, что фотография с адресом дома ее родственников была опубликована в телеграм-канале, автор которого постоянно угрожает разным женщинам и призывает к расправе над ними.

Художница обращает внимание на странную позицию компании Telegram, которая удалила канал с данными силовиков, но игнорирует многочисленные жалобы на каналы Позднякова и его последователей.

«Правильно ли я понимаю, что Павел Дуров лично поддерживает насилие в наш адрес? Угрозу нашей жизни и здоровью?» — написала активистка в фейсбуке. По ее словам, никакой реакции со стороны компании пока не последовало.

Серенко, как и другим феминисткам, продолжают сыпаться угрозы и оскорбления.

Редактор: Егор Сковорода

Что значит гендерное равенство в Швеции?

Страна победившего феминизма

В Швеции такое, конечно, трудно себе представить. Опрос Yougov в 2016 году показал, что 27% шведов всегда называют себя феминистами, а 23% делают это в определенных ситуациях. В целом гендерное равенство, согласно исследованию Ipsos, поддерживают 68% жителей в стране. По данным другого опроса Yougov, Швеция оказалась самой прогрессивной в этом смысле из 27 стран, опередив соседей по Скандинавии, Великобританию и США.

В том же 1848 году, когда американки только писали о равенстве мужчин и женщин, 23-летняя жительница Стокгольма Софи Сагер обвинила в нападении и попытке изнасилования мужчину, у которого снимала жилье. Девушка не только пошла в полицию, но и сама представляла себя в суде — и выиграла, несмотря на осмеивание и обвинения ее в безумии.

Именно Сагер приписывают слова о том, что хотя в ее время эмансипация еще не могла быть популярной идеей в Швеции, однажды она такой обязательно станет. Теперь, когда запускали знаменитый «шведский телефонный номер», по которому каждый в мире может дозвониться до случайного жителя страны, феминизм организаторы предлагали в качестве одной из трех идей для разговора с любым шведом — вместе с фрикадельками и зимней темнотой.

Гендерное равенство завладело не только политикой, но и культурой. Шведская суперзвезда Робин говорила о феминизме еще до того, как это стало модным в поп-музыке, а несколько шведских кинотеатров в 2013 году ввело отдельный рейтинг для фильмов, оценивающий, как в них изображены женщины, — и эту идею поддержал Национальный институт кинематографии. Самую высокую оценку получают фильмы, проходящие так называемый тест Бехдель: в фильме есть хотя бы два полноценных женских персонажа, которые говорят друг с другом о чем­-то, кроме мужчин. Невысокая планка, казалось бы, но вы удивитесь, как много фильмов не справляется даже с ней.

Еще повседневный феминизм — это, например, когда шведские журналисты безуспешно ищут женщин в учебниках по истории. Их всего 13% от всех людей, упоминаемых в школьной программе по этому предмету, и сами историки этим не слишком довольны.

Гендерно нейтральное местоимение hen, которое все чаще используют вместо «он» или «она» (хотя нравится неологизм далеко не всем), в шведском языке появилось еще в 1960-е, но в словарь наконец попало в 2015 году. И даже в порнографию шведки пытаются привнести феминистские принципы.

Естественно, гендерное равенство — это не только про тексты или кино. Скажем, оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком составляет в Швеции до 480 дней, причем делится он между обоими родителями по их желанию — когда-то это было неслыханной для 1974 года инновацией. Из них по 90 дней за каждым закреплено жестко: если отец или мать их не используют, они «сгорают». В 2019 году шведские отцы использовали 30% от общего отпуска. И хотя сейчас ровно пополам его делят только 15% пар, к 2035 году ситуация может сравняться полностью. Пока иностранные журналисты, по слухам, все еще спрашивают у прохожих, откуда в Швеции столько «нянь-мужчин», появился даже забавный хипстерский стереотип lattepappa, «латте-папа» — молодой отец, который проводит дни в «декрете» на прогулках с ребенком в компании других таких же отцов где-нибудь за чашкой кофе.

Официальных гендерных квот на рынке труда, конечно, нет, но многие организации уже понимают важность разнообразия в советах директоров и вообще на всех уровнях управления. Для тех, кто пока сам не справляется, есть проекты вроде Equalisters. Они помогают искать высококлассных «экспертов, лекторов, диджеев, пилотов вертолетов или клоунов, то есть кого угодно» женского пола — чтобы, скажем, на дискуссиях по какой-то теме раз за разом не сидели одни и те же пять мужиков, а в телепередачах не мелькали одни и те же лица. С 2010 года к Equalisters, начинавшегося с группы на Фейсбуке, присоединилось более 100 000 человек.

Еще одна хорошо известная история из гендерной политики в Швеции — так называемая шведская модель борьбы с проституцией. С 1999 года в стране незаконно покупать сексуальные услуги. Проституция считается эксплуатацией и формой гендерного насилия, с которыми нужно бороться у их истоков — ровно там, где спрос создает предложение. То есть по этой модели виноват клиент. В 2014 году 72% шведов поддерживали такой подход, и вот результат: по официальным данным, за время действия закона уличная проституция в Швеции сократилась вдвое, доля мужчин, покупавших сексуальные услуги, упала почти на треть, до 8%. И пускай не все работает безупречно — потому что, хотя действия самих проституируемых не криминальны, им все равно приходится сталкиваться со стигматизацией. Но альтернатива, то есть легализация проституции, как это сделано в Нидерландах или Германии, по-видимому, неизбежно приводит к росту траффикинга — так что на самом деле это никакая не альтернатива. Поэтому с 2009 года аналогичное законодательство действует в Исландии и Норвегии, а в 2016 году за переход к шведской модели проголосовал французский парламент.

С. Ахмед. Феминистки-кайфоломщицы (и другие своевольные субъекты)

Выросшая в смешанной англо-пакистанской семье, имеющая опыт различия культур, Сара Ахмед формирует новое поле исследований на пересечении феминистских, постколониальных и квир-методологий. В своем известном тексте «Аффективная экономика» (2004) Ахмед включает работу эмоций в когнитивно-социальную систему: циркуляция эмоций между субъектами и объектами создает ценности и смыслы существования. Один из способов обесценить существование — это исключить эмоции из рациональности, объявив их спонтанными, а тех, кто их проявляет, девиантными и агрессивными. Одна из последних книг Ахмед «Жить феминистской жизнью» (2017) основана на материалах блога «feministkilljoys», пишущего о «неудобных» свойствах феминизма, в частности, его эмоциональном неприятии привычной реальности — когда ты видишь ограниченность и репрессивность автоматизированных отношений, общепринятых норм поведения, кажущихся очевидными ценностей, чем невольно разрушаешь удобную для других жизнь.

Эмоциональное неприятие требует трансформации стиля мышления, оно заставляет менять повседневность, и потому воспринимается как агрессия. В чем феминизм бесконечно и обвиняют, несмотря на то, что внимание к эмоциям необходимо любому индивиду. Аналогично неуместными воспринимались в прошлом и расовые и классовые попытки заявить о ценности исключенного существования.

Реальность — одно из наиболее оспариваемых понятий в философии, поскольку соотношение знания и существования не являются самоданными и естественными, они вписаны в исторические и политические отношения таким образом, что устанавливают фильтры на формы существования. Мы можем слышать политический довод: «Вы не существуете, поскольку не умеете себя вести, неправильно мыслите и не платите налоги».

Современный поворот к эмоциональным и аффективным онтологиям возвращает ценность любого существования, а также политическое воображение, равно как и политическое требование лучшей жизни в ее конкретности. Аффективная онтология переводит эмоции из незначимых и стихийных в культурные и смысловые, переустанавливает фильтры и правила доступа, чем обогащает реальность. В сфере современного искусства устанавливаются и делаются видимыми новые эмоциональные и перцептивные различения, необходимые для переопределения реальности. Предлагаемый читателям фрагмент блога показывает драматический и политический аспект проявления индивидуальных эмоций там, где они традиционно считались неприемлемыми.

Алла Митрофанова

 

Бывает сложно вспомнить, когда стала феминисткой, поскольку сложно вспомнить время, когда себя ею не ощущала. Можно ли было быть такой всегда? Возможно ли было быть феминисткой с самого начала? Началом может служить история феминистки. Феминизм становится объектом наших чувств, мы вкладываемся в него, выстраиваем через него отношения с миром, осмысливаем их. Проследив этот путь, мы увидим всю сложность и многогранность активистского пространства феминизма. Итак, когда же «феминизм» стал словом, которое не просто отозвалось в тебе, но стало тобой, провозгласило о твоем существовании или даже сотворило тебя одним своим звучанием, твоим звучанием? Каким образом это слово объединяет нас? Как мы держимся друг за друга, держась за феминизм? Что это значит — придерживаться феминистских идей, вести борьбу под знаменем феминизма, видеть в его взлетах и падениях свои взлеты и падения, чувствовать, что все, что происходит с ним, происходит с тобой?

Какова моя личная история? У меня много историй, как и у тебя. Моя феминистская история начинается со стола. За столом собирается семья. Для каждого раз и навсегда определено свое место: во главе отец, напротив — я, с одной стороны две мои сестры, с другой — мать. Мы сидим так всегда, будто от этого зависит нечто большее, чем наше место. Это детское воспоминание, но вместе с тем это и память о ежедневном опыте, то есть в буквальном смысле опыте каждого дня. Это концентрированная повседневность: отец задает во просы, мы с сестрами отвечаем, мама чаще молчит. В какой момент эта концентрированность сменяется напряженностью?

Мы начинаем со стола. За столом собирается семья и ведет вежливый разговор, в ходе которого можно обсуждать только определенные вещи. Кто-то говорит что-то, что ты считаешь некорректным. Ты напрягаешься — и все вокруг становится напряженным. Сложно различить напряжение внутри тебя или из-за этой вещи. Ты отвечаешь, скорее всего, осторожно. Ты объясняешь, почему сказанное некорректно. Возможно, ты говоришь тихо, но чувствуешь, как постепенно заводишься, и к своему огорчению понимаешь, что заводишься ты не просто так, а потому, что кто-то тебя нарочно провоцирует. Высказавшись во всеуслышание, ты тем самым все испортила. Обозначив чьи-то слова как проблему, ты сама создала проблему. Точнее, ты и есть проблема.

Феминистская акция 8 марта 2017. Участницы: Елена Тищенко, Александра Орлова,
Марина Тимофеева, Леда Гарина, Аркман Арден, Елена Костюченко, Анна Артемьева

Теперь ты объект всеобщего неодобрения, ты чувствуешь на себе укоризненные взгляды, они пронзают тебя, отрезая тебя. Опыт отчуждения может быть очень разрушительным. Ведь моменты, когда семья собирается вокруг стола, принято считать счастливыми. Сколько стараний вкладывается в то, чтобы поддерживать это счастье, полировать его, как поверхность стола, чтобы оно отражало правильный образ семьи. Сколько негласных запретов создано для того, чтобы поддерживать этот образ. Если ты говоришь, делаешь или просто являешься тем, что не отражает образ счастливой семьи, этот мирок искажается. Ты становишься причиной искажения. И ты сама искажение, которое ты вызываешь. Ну вот, очередной ужин испорчен. Зато, будучи отчужденной от этой счастливой картины, ты можешь увидеть все то, чего она в реальности не отражает — и никогда не отразит.

Становление феминисткой может быть отчуждением от счастья (но не только, не только это: о, как бывает радостно покинуть уготованное тебе место!). Когда мы счастливы вблизи правильных вещей, мы все свои, мы смотрим в правильную сторону. Ты отчуждаешься, то есть становишься чужой для аффективного сообщества, когда не испытываешь счастье от правильных вещей. В разрыве между аффективной ценностью объекта и тем, как ощущаем его мы, может находиться целый спектр различных эмоций, причем на них влияет и то, как мы сами себе этот разрыв объясняем.

Если нас огорчает то, что должно делать счастливыми, мы находим этому объяснения. Мы можем разочароваться, так никогда и не испытав счастья. Возьмем свадьбу, которую провозглашают «самым счастливым днем в твоей жизни» еще до того, как она произошла. Что происходит когда этот день приходит, а счастье — нет? В своей работе «Администрируемое сердце» Арли Расселл Хохшильд анализирует ситуацию, когда невеста испытывает «неподобающее чувство» или находится под неправильным аффективным воздействием, то есть она не счастлива, а, наоборот, «подавлена и расстроена». Ей нужно спасать положение правильными чувствами: «Переживая разрыв между тем, что в идеале нужно чувствовать, и тем, какое чувство она на самом деле испытывает, невеста пытается специально вызвать у себя ощущение счастья». Получится ли у нее «спасти положение» зависит от того, насколько она способна заставить себя находиться под воздействием правильного аффекта или хотя бы убедить окружающих, что она чувствует то, что должно. Корректировать наши чувства — значит выйти из-под воздействия прежнего аффекта. Невеста заставляет себя стать счастливой, не давая себе чувствовать грусть. На примере невесты видно, что можно не полностью принадлежать своему счастью или даже быть отчужденной от него, если прежние ощущения длятся, продолжая волновать как нечто большее, чем просто воспоминание, и если от самой необходимости заставлять себя испытывать определенные чувства становится некомфортно.

Иногда разрыв между тем, что чувствуешь, и тем, что должна чувствовать, восполнить невозможно. Но за категоричностью этого «невозможно» стоит целый мир возможностей. Прорастает ли активизм из этого разрыва, вскрывает ли он его, расширяет ли? Невосполнение разрыва между тем, что чувствуешь, и тем, что должна чувствовать, может начаться вследствие разочарования. Разочарование включает в себя нарратив сомнения в себе (Почему это не делает меня счастливой? Что со мной не так?) или ярости, когда объект, «предполагаемо» делающий нас счастливыми, воспринимается как причина разочарования. Ваша ярость может быть направлена на него или на тех, кто обещал вам счастье и превозносил подобные объекты в ваших глазах. В такие моменты мы становимся пришельцами, чужаками в плане аффекта.

Аффективно чужие находятся под воздействием чуждых аффектов. Тебя выгоняют из-за стола счастья. Что происходит, когда ты лишаешься места? Активизм — это во многом вопрос места. Слово «диссидент» произошло от латинского «dis», «в стороне», и «sedere», «сидеть». Диссидент — это тот, кто сидит в стороне или тот, кого выгонят из-за стола, если он за него сядет. Твое место — это место несогласия. В «Квир-феноменологии» я была так увлечена столами, что не обратила внимания на квирность стула. Но уже тогда я предположила, что картина мира будет совершенно другой, если начать ее описание с тела, лишенного стула.

 

Кайфоломщицы

Когда вы не находите себе место за общим столом счастья, вы угрожаете и всему тому, что собирается вокруг стола, и тому, что располагается на нем. Когда вы не находите себе места, вы можете даже мешать тем, кто сидит за столом и больше всего на свете желает сохранить за собой свое место. Угроза потери места может убивать их радость. Узнаете феминистку, которая вечно обламывает всем радость? Она здесь как нельзя кстати. Давайте серьезно отнесемся к этой фигуре. Одной из задач феминизма является возвращение недовольной феминистке ее голоса. Воспринимать феминисток как кайфоломщиц — одна из форм неприятия, но ирония в том, что через это неприятие обнаруживается и наша власть. Мы можем ответить на обвинение: «Да, именно это мы и делаем».

Фигура феминистки, обламывающей кому-то счастье, становится понятнее, если поместить ее в контекст феминистской критики счастья и того, как счастье используется, чтобы оправдать социальные нормы и приравнять их к общественному благу (общественное благо — это то, что приносит счастье; счастье понимается как нечто хорошее). Симона де Бовуар очень точно подметила: «Всегда легко можно объявить счастливой ситуацию, которую хочешь навязать [другим]». Отказ занять желанное для вас место может означать отказ от желаемого вам счастья. Следовательно, заниматься политическим активизмом — значит бороться против счастья. Даже если у нас разные цели, даже если мы хотим построить разные миры, нас может объединить то, против чего мы выступаем. Наши активистские архивы, таким образом — несчастные архивы. Только представьте весь труд критики за нашими спинами: феминистская критика фигуры «счастливой домохозяйки», развенчание темнокожими активистками мифа о «счастливых рабах», квир-критика сентиментализации гетеросексуальности как домашнего счастья. Борьба вокруг счастья открывает перед нами горизонт политических споров. Мы наследуем этот горизонт.

Швейный кооператив Швемы. «Мы не виноваты, что мы — женщины», 2016.
Перформанс с вышиванием в публичных местах в Минске.
Фото Ольга Борушко. Предоставлено авторами

Социальный порядок охраняется как порядок моральный, как порядок, обеспечивающий счастье. Выступать против него — значит быть готовой причинять несчастье, даже если несчастье не является твоим знаменем. Готовность причинять  несчастье — вопрос выбора жизненного пути: отказ от «правильного пути» воспринимается как отказ от счастья, которое якобы ждет нас в конце этого пути. Например, реакция родителей на признание в гомосексуальности может принимать выраженную форму несчастья, но не из-за того, что ребенок гомосексуален, а из-за того, что он несчастен. Даже если ты не хочешь причинить несчастье тем, кого любишь, квирная жизнь может означать, что надо жить с этим несчастьем. Готовность причинять несчастье может также погрузить нас в коллективную борьбу, когда мы работаем вместе и посредством других, которые чувствуют себя изгоями по тем же причинам. Те, кого выгнали из-за стола счастья, могут найти друг друга вне его.

Так что давайте серьезно отнесемся к фигуре недовольной феминистки. Обламывает ли она чье-то удовольствие, указывая на проявления сексизма? Или она таким образом вскрывает неприятные чувства, которые принято переносить на другие объекты, отрицать или прятать за публичными выражениями радости? Правда ли, что дурное ощущение входит в пространство, когда кто-то выражает свое возмущение по поводу чего-то, или возмущение лишь проявляет то, чем это пространство и его объекты и так были наполнены? Феминистский субъект портит всем настроение не только потому, что затрагивает невеселые темы вроде сексизма, но и потому, что показывает, как счастье поддерживается за счет уничтожения следов дискомфорта. Феминистки действительно в определенном смысле убивают счастье: они тревожат фантазию о том, что счастье можно где-то найти. Разрушение фантазии может разрушить и ощущение. Вопрос не только в том, что феминисток необязательно будет воодушевлять то, что вроде как призвано делать людей счастливыми, но и в том, что наша неспособность ощутить радость воспринимается как саботаж счастья окружающих.

Рассмотрим связь между негативным восприятием фигуры ворчливой феминистки и тем, как определенные тела изначально воспринимаются в качестве негативных. Марилин Фрай утверждает, что угнетение предписывает требование демонстрировать, что счастливы и довольны ситуацией, в которой оказались. Она пишет: «От угнетенных часто требуют, чтобы мы улыбались и радовались. Если мы подчиняемся, мы проявляем покорность и молчаливое согласие с нашим положением». Угнетенным полагается проявлять признаки счастья, что в свою очередь означает, что они приспособились к обстоятельствам. Фрай пишет: «Если наши лица не светятся от счастья, нас принято считать подлыми, неприятными, злобными и опасными».

Если вас распознают как феминистку, значит, вас причисляют к сложной категории людей и присваивают вам категорию сложности. Как только говоришь, что ты феминистка, в тебе сразу считывают человека, с которым непросто взаимодействовать. Приходится доказывать, что у окружающих не будет с тобой проблем, демонстрируя радость и доброжелательность. Фрай отсылает к подобным ситуациям, когда пишет: «Это значит по меньшей мере, что если нас сочтут “сложными” или неприятными в работе, то на кону могут оказаться наши средства к существованию». Мы также свидетели вложению в феминистское несчастье (миф, будто феминистки портят окружающим счастье, потому что сами несчастливы). Люди желают верить, что женщины становятся феминистками, потому что они несчастны. Это желание работает как защита счастья против феминистской критики. Я не говорю, что феминистки не могут быть несчастны; становление феминисткой может означать осознание, как много причин несчастья. Феминистская сознательность может пониматься как осознание несчастья, и это осознание становится возможным, когда мы отказываемся закрывать глаза. Я хочу сказать, что феминистки изначально воспринимаются как несчастные, и поэтому ситуации конфликтов, насилия и угнетения видятся как будто они про несчастье феминисток, а не как поводы недовольства феминисток.

Причины несчастья могут стать вопросом политической борьбы. Мы должны придать несчастью историю. Несчастье — это не только отрицание частицы «не». История слова «несчастье» может научить нас несчастливой истории счастья. Раннее значение слова «не счастливый» («unhappy») — «приносящий неприятности, неудачу». Позже «несчастливый» стало означать «грустный», «жалкий», «переживающий свою неудачу». «Приносящий несчастье» легко трансформировалось в «несчастливый». Это наглядный урок, и мы должны его выучить.

Слово «жалкий» («wretched») имеет свою генеалогию, происходит от слова «wretch» — чужак, изгой, изгнанник. В староанглийском «wretch» использовалось в значении «гадкий, презренный человек» и описывало «жалкую участь отверженного». Можем ли мы переписать историю счастья с точки зрения этого самого «wretch», жалкого изгнанника? Если мы прислушаемся к тем, кого общество окрестило «жалкими изгнанниками», возможно, их «жалкая участь» перестанет им принадлежать. Скорбь чужака позволяет увидеть счастье с неожиданной стороны. Не потому, что мы понимаем, каково это — быть чужаком, а потому что она способна отстранить нас от общепринятой идеи о счастье.

Феноменология учит нас о том, как привычное есть нераскрытое. Квир-феноменология показывает, как привычное нераскрыто тем, кто способен населять его. Привычное раскрывается квирам и иным «другим», потому что они не населяют его. Быть отчужденной от чего-то может помочь его осознанию. Вот почему быть кайфоломщицей может быть познавательным начинанием, начинанием миротворящим.

 

Феминистские столы

Феминистский призыв может призывать нас возмущаться, вырабатывать чувство ярости к коллективному злу. Однако важно не делать из феминистских эмоций источник истины: как будто всегда ясно или самоочевидно, что наш гнев оправдан. Когда возмущение становится самоуверенным, оно может быть угнетающим. Мы ошибаемся, если полагаем, что наш гнев делает нас правыми. Мы знаем, как легко политика счастья может смещаться в политику возмущения: присвоение права на счастье может быстро превращаться в неприятие других людей (иммигрантов, иностранцев, незнакомцев), которые забрали у нас счастье, якобы наше «по праву». Мы не можем защититься от подобных защитных употреблений эмоций — вот что я подчеркну. Эмоции не всегда оправданы, даже те, которые питают свою убедительность от опыта столкновения с несправедливостью. Феминистские эмоции опосредованы и непрозрачны. Они есть поле борьбы, и нам нельзя сдаваться в борьбе с ними.

Феминистские пространства — это эмоциональные пространства, в которых чувство солидарности далеко от того, чтобы быть исчерпывающим. Будучи феминистками, мы имеем наши собственные столы. То, что нас прогнали из-за наших семейных столов, не значит, что мы все сядем вместе. Можно усадить недовольную феминистку рядом с рассерженной темнокожей женщиной (этот образ был исследован темнокожими писательницами-феминистками Одри Лорд и белл хукс). Рассерженная темнокожая женщина тоже может быть кайфоломщицей, она даже может «обламывать» феминистское счастье, например, указывая на формы расизма внутри феминистской политики. Причем иногда ей даже не надо ничего утверждать, чтобы внести дискомфорт. Вот как описывает это белл хукс: «Допустим, группа белых активисток собирается, чтобы обсудить феминистскую теорию. Они не знают друг друга, но чувствуют связь на основании того, что все они женщины. Однако атмосфера меняется, когда в комнату входит цветная женщина. Белая женщина напрягается, она больше не чувствует себя комфортно, непринужденно, празднично».

Дело даже не в том, что в комнате появилось некое напряжение, а в том, что у напряжения есть конкретный источник. Будучи ощутимой определенными телами, причина напряженности приписывается другому телу, которое перестает принадлежать группе, потому что препятствует ее гармонии и солидарности. Цветное тело воспринимается как причина напряженности и утраты чувства общности. Цветной феминистке даже говорить ничего не нужно, чтобы провоцировать напряжение! Один факт приближения определенных тел вызывает аффективную конверсию. Этот пример показывает, каким образом историческая память сгущается в самой неуловимости атмо сферы или в неприкасаемости тел, которые кажутся помехой. Атмосфера общности может быть восстановлена через согласие об источниках напряжения.

Следы истории сохраняются и в самой закоснелости положения. Высказываясь в возмущении, темнокожая женщина подтверждает себя как источник напряжения. Возмущение угрожает общественному союзу. Одри Лорд пишет: «Когда цветные женщины говорят в возмущении, это бьет по их отношениям с белыми женщинами. Нам говорят, что мы “порождаем чувство беспомощности”, “не даем белым женщинам преодолеть чувство вины” и “мешаем наладить доверительное общение и совместные действия”». Вскрытие насилия становится источником насилия. Цветная женщина должна преодолеть свое возмущение, чтобы белая женщина шла вперед.

Швейный кооператив Швемы. Баннер с маткой на санкт-петербургском митинге в поддержку
Черного протеста в Польше, 2016. Фото Вадим Лурье. Предоставлено авторами

Фигура рассерженной темнокожей женщины есть фантазия, имеющая реальные эффекты. Рациональные, продуманные аргументы не принимаются в расчет и списываются на гнев (что, конечно, лишает возмущение его рациональности). Это в свою очередь действительно вызывает гнев, так что ответ считывается как подтверждение не только тому, что она гневлива, но еще и нерациональна! Другими словами, цветным феминисткам приписывают склонность возмущаться. Ты можешь быть возмущена тем, что расизм и сексизм сужают возможности для темнокожих женщин. Твое возмущение является суждением о чем-то неправильном. Но когда слышат тебя возмущенной, твоя речь воспринимается как мотивированная исключительно гневом. У твоего гнева как будто нет причины, будто ты выступаешь против чего-либо просто потому, что ты злая, а не потому, что это самое что-то заставляет тебя ему противостоять. И ты действительно злишься, потому что твой гнев несправедливо списывают на склочный характер, и отделить тебя от объекта твоего гнева становится сложнее. Ты оказываешься связана с объектом своего гнева, потому что сердишься на то, что тебя с ним связали. Ты злишься из-за этой связи и тем самым только подтверждаешь их подозрения, что твоими аргументами движет гнев. Твое возмущение блокируется, ему не дают выйти наружу. Тебя блокируют, не давая тебе высказаться.

Определенные тела становятся блокпостами, точками, в которых прерывается плавное сообщение. Например, как в стихотворении в прозе Кристины Ама Ата Айду «Наша сестра кайфоломщица», где повествовательница Сисси, будучи темнокожей, должна трудиться, чтобы поддерживать чужой комфорт. Она летит в самолете, и белокожая стюардесса предлагает ей сесть на заднем ряду «рядом с вашими друзьями», двумя темнокожими, которых героиня видит первый раз. Сисси собирается возразить, что она не знает этих людей, но колеблется. «Если я откажусь сесть с ними рядом, всем станет неловко, не так ли? Учитывая, что стюардесса не только очевидно культурно воспитана, но и была обучена стараться угодить всем пассажирам».

Власть держит слово в этот момент замешательства. Примешь ли ты это? Каково это — не подчиниться? Создать неудобную ситуацию — значит самой прослыть неудобным человеком. Поддержание общественного комфорта требует, чтобы определенные тела «принимали как есть». Отказ принимать как есть, несогласие занять место, куда тебя определили, воспринимается как попытка создать проблему, поставить окружающих в неудобное положение. Существует политическая борьба по поводу того, как мы распределяем приятные и неприятные чувства, зависящая от, на первый взгляд, простого вопроса, кто и кому внушает какие чувства. Некоторые чувства оказываются прочно ассоциированы с определенными телами, и это проявляется уже в том, как мы описываем пространства, ситуации, конфликты. И сами тела могут застревать — в зависимости от чувств, с которыми они ассоциируются.

 

Быть помехой

Кайфоломщица — кто-то, кто препятствует удовольствию других. Ну, или просто та, кто стоит у кого-то на пути — не важно, на пути к чему, если вас уже воспринимают как помеху. Одно ваше появление в каком-либо пространстве напоминает об историях, являющихся «помехами» тем, кто занимает пространство. Как много феминистских историй рассказывают о таких пространствах, о тех, кто их населяет, о том, чтобы уступить место? И что происходит, и как себя вести, когда появиться где-то — означает стать помехой? Фигура кайфоломщицы может быть рассмотрена через призму политики своеволия. Ранее я предположила, что активистский архив — это архив несчастья, архив тех, кто изъявляет волю бороться против счастья. Мы можем описать эту борьбу по-новому, с точки зрения тех, кто изъявляет волю быть своевольным. Архив несчастья — это архив своеволия.

Давайте оглянемся назад, прислушаемся к тому и тем, кто стоит за нами. Алиса Уокер так описывает «вуманистку»: «Темнокожая или цветная феминистка <…> часто этим словом обозначают возмутительное, дерзкое, бесстрашное и своевольное поведение. Желает знать больше и глубже того, что считается “полезным” <…> Ответственная. Распорядительная. Серьезная». Джулия Пенелопе описывает лесбиянство как своеволие: «Лесбиянка выступает против мира, созданного мужскими представлениями. Каким своеволием мы обладаем, когда требуем вернуть нам контроль над нашими жизнями!» Радикальная феминистка Марилин Фрай также использует прилагательное «своевольный»: «Своевольное создание нового смысла, нового локуса смысла и новых форм бытия вместе в мире, пожалуй, является нашей самой большой надеждой в это смертельно опасное время». Своеволие описывается как дерзость, как противостояние, как создание нового.

Чтобы понять, как зарождается своеволие, рассмотрим типичное определение слова «своевольный»: «Отстаивающий или готовый отстаивать свою волю вопреки уговорам, инструкции или приказу; управляемый исключительно волей, а не рассудком; решительно настроенный сделать по-своему; упрямый и непреклонный либо упорствующий в своей неправоте» (Оксфордский словарь). Быть названной упрямой или упорствующей в своей неправоте потому, что вас не переубеждают резоны других — знакомая ситуация? Слышали уже такое? Обвинение в своеволии похоже на то, что ваше бытие есть бытие настойчивое, это отказ уступить, сдаться, сойти с выбранного пути. Может ли то, что нам предъявляют, стать той распорядительностью, про которую пишет Алиса Уокер, — способом быть во главе? Если нам предъявляют своеволие как претензию, мы можем ее воспринять и задействовать.

Мы должны стать своевольными, чтобы продолжать идти своим путем, поскольку многие считают, что мы идем «неверным путем». Все мы знаем, каково это — идти против движения в толпе. Все остальные идут в противоположную сторону, и вас вроде никто нарочно не толкает — но само движение толпы воспринимается как толчки и тычки. Тому, кто идет в противоположную сторону, приходится проталкиваться с большим усилием, чем тем, кто идет со всеми. Тело, идущее «не тем путем», воспринимается как «стоящее на пути» той воли, которая усваивается в движении. Некоторым телам простое продолжение движения или устойчивость даются ценой больших усилий, а всем остальным эти усилия могут показаться упрямством или строптивостью, упорством против потока. Чтобы идти против движения, нужно быть упрямым; и именно потому, что вы упрямы, вас судят как идущего против потока. Жизненный парадокс: нужно стать той, кем тебя судят.

Исключительно важно понимать, что своеволие — это не просто удел одиночек, которые идут против приливной волны общества. Мы видим, что общество может восприниматься как сила. Сила лучше всего ощущается, когда пытаешься ей противостоять. Своеволие описывает как раз этот опыт противостояния, поэтому политика своеволия должна быть политикой коллективной. Когда я говорю ”коллективной”, то не имею в виду «общие основания». Скорее, своеволие — это объединение тех, кто борется за другие основы существования. Если вы не идете вместе с потоком, вам нужна поддержка. Поэтому я рассуждаю о феминистской квир-политике как о политике столов: столы дают опору для собраний, а нам нужна опора, когда окружающие считают наш образ жизни упрямством и упертостью.

Тела, движущиеся в одном направлении, создают поток. Двигаться — также значит собирать. Любые собрания могут собираться в поток: например, столы как объекты родства, поддерживающие человеческие собрания. Как часто меня оставляли ждать за столиком, когда входила пара натуралов и тут же получала обслуживание! Одним нужно проявить настойчивость, чтобы получить общественную реакцию — привлечь к себе внимание, помахав рукой — «Я здесь!» Другим же достаточно просто по явиться, потому что за столом для них есть место еще до того, как его заняли. Своеволие описывает неравные последствия этого различения.

Приписывание своеволия включает в себя приписывание негативного аффекта тем телам, что стоят на пути, кто своей манерой движения движется «против потока».  Приписывание своеволия есть, таким образом, обвинение в порче удовольствия. Разговоры — это тоже потоки, насыщенные потоки. Мы воспринимаем эту насыщенность как атмосферу. Если вам приписывают своеволие, то вы «портите атмосферу». Одна моя коллега рассказывала, что стоило ей только открыть рот на каком-нибудь собрании, и люди уже закатывали глаза, как бы говоря: «Ну, начинается». Я росла в конвенциональной семье и знаю очень много о закатывании глаз. Вам это уже известно. Как бы она ни говорила, кто высказывается в защиту феминизма, как правило, воспринимается как зачинщик спора, как та, кто разрушает хрупкий мир. Быть своевольной — значит создавать очаги напряженности. Своеволие прилипчиво: обвинение в своеволии приклеится надолго.

Если слыть своевольным — значит быть причиной проблем, то мы можем овладеть своеволием как политическим делом. Квир-феминистские истории полны самопровозглашенных своевольных субъектов. Вспомним Клуб Иноверок — клуб неортодоксальных женщин, существовавший в Гринвич-Виллидже в начале ХХ века. «Маленький кружок своевольных женщин», — так они говорили про себя, согласно Джудит Шварц, которая прекрасно изложила их историю. Иноверие — это «несогласие с принятыми верованиями или приверженность неортодоксальным идеям». Быть своевольным — значит выразить несогласие и взять ответственность за это несогласие. Заявив о несогласии, вы даже можете прослыть неприятным человеком. Можно сказать, что и сам феминизм был создан весьма скверными женщинами.

Швейный кооператив Швемы. «Милиция только себя бережет», 2015. Баннер на митинге против
полицейского произвола (смерть Умарали Назарова), Санкт-Петербург.
Фото Вадим Лурье. Предоставлено авторами

Политические истории забастовок и демонстраций — это истории тех, кто изъявил волю встать на пути, превратить свое тело в преграду, которая останавливает поток людей и более широкий поток — поток экономики. Когда своеволие — это политический стиль, оно означает не только отказ двигаться в потоке, но и добровольное желание помешать его движению. Голодовка — это чистейшее проявление своеволия: тело, чья дееспособность сводится к созданию помехи; где помеха другим заключается в самообструкции, оно ничего не пускает внутрь. Истории своеволия — это истории тех, кто изъявил волю сделать свое тело помехой.

Политические формы сознательности также могут быть рассмотрены как своеволие: сложно говорить о том, что игнорируется, а нужно еще и помешать этому игнорированию. Вторая волна феминизма выдвинула аргумент (который она разделяла с марксизмом и борьбой за права черных), за который и нам, как мне кажется, стоит держаться. Он заключается в том, что политическая сознательность — это нечто приобретенное, и повышение этой сознательности есть ключевой аспект коллективной политической работы. Повышать сознательность нелегко, потому что это сознательность в отношении того, что игнорируется. Если смысл игнорирования заключается в том, чтобы дать некоторым власть занимать место (занятие места воспроизводится через сокрытие следов оккупации), то повышение сознательности — это противостояние этой оккупации.

Возьмем, к примеру, расизм. Назвать расизм расизмом уже может быть своеволием, как если бы разобщал разговор о разобщенности. Так как расизм игнорируется общественным сознанием, кажется, что его создают те, кто поднимает тему расизма. Мы уяснили, что даже разговор о расизме воспринимается как вторжение рассерженной темнокожей женщины, как будто именно ее возмущение по поводу расизма отдаляет от нее других феминисток. Игнорировать — это оставлять все как есть, самоустраняться. Смириться с этим — значит давать дорогу, уступать.  Цветных часто просят смириться с игнорированием расизма: нас просят «уступить», «оставить как есть», позволить ему скрыться. И даже больше: нас часто используют как доказательство приверженности политике этнического разнообразия. Нас заставляют улыбаться, фотографируя для брошюр. Улыбка разнообразия не дает расизму быть видимым, это форма политического игнорирования.

О расизме очень сложно говорить, так как расизм способен цензурировать доказательства своего существования. Те, кто говорит о расизме, воспринимаются как создающие, а не как описывающие проблему. Говорящий рискует, ведь высказываться о расизме — значит занять место, в котором сконцентрировано напряжение. История концентрирована. Я принимала участие в одном проекте, посвященном этническому разнообразию, и вот как звучал один из его выводов: поскольку повседневность и институциональные пространства насыщены расизмом, цветные люди часто принимают стратегическое решение вообще не использовать язык расизма. Если вы уже проблема для окружающих или явно находитесь «не на своем месте» в институтах белизны, у вас есть «серьезные причины» для того, чтобы не использовать выражения, которые воспринимаются как угрожающие. Отказ от разговоров о расизме может помочь проникнуть в расистские пространства. Ты смягчаешь свои слова и наружность, пытаешься как можно сильнее дистанцироваться от образа рассерженного небелого человека, и таким образом минимизируешь угрозу, которой являешься априори. Однако, как нам уже известно, войти в пространство уже означает нивелировать эту желанную дистанцию, потому что фигура рассерженного небелого человека появляется там еще до того, как он туда вошел.

Как только ты упоминаешь о расизме, ты «ну вот опять взялась за старое» и «никак не можешь отпустить ситуацию». Как будто расизм исчезнет, как только ты перестанешь о нем вспоминать. Поэтому расизм возникает в современных формах репрезентации как представление опыта прошлого. Возьмем, к примеру, фильм «Играй, как Бекхэм» (2002 год, режиссер Гуриндер Чадха). Идея фильма основывается на свободе быть счастливой, а точнее, на свободе Ясминдер (Джесс), дочери, заниматься тем, что делает ее счастливой. В ее случае — играть в футбол. Ее образ счастья сближает ее с британской национальной идеей счастья. Но воспоминания ее отца о расизме становятся преградой на пути к ее счастью. Сравните два монолога, которые он произносит в фильме, один в начале, другой в конце.

«Когда я был подростком и жил в Найроби, я был лучшим игроком в крикет в нашей школе. Наша команда даже выиграла Кубок Восточной Африки. Но после того, как я переехал в эту страну, я ничего не добился на поле. Эти белые придурки из клуба посмеялись над моим тюрбаном и отправили меня восвояси. Она так же горько разочаруется, как и я».

«Когда эти чертовы англичане вышвырнули меня из своего крикетного клуба, я не стал возмущаться. Наоборот, я поклялся, что никогда больше не буду играть. Кто пострадал от этого решения? Я сам. Но я не хочу, чтобы страдала Джесс. Не хочу, чтобы она повторяла ошибки своего отца, чтобы смиренно покорилась жизни и ситуациям, в которых оказывается. Я хочу, чтобы она боролась. И хочу, чтобы побеждала».

В первом монологе отец говорит, что дочь не должна играть, чтобы не страдать, как он. Во втором — что она должна играть, чтобы не страдать, как он. За обеими репликами стоит желание оградить дочь от страданий, которое проявляется в желании не допустить, чтобы она повторила страдания отца. Во втором монологе говорится, что отказ от национальной игры есть «истина» страдания мигранта: ты страдаешь, потому что не участвуешь в игре, отказ от игры подается здесь как самоисключение. Он разрешает Джесс играть, чтобы она была счастлива. Подразумевается, что он не только дает свободу ей, но и отпускает собственное страдание, собственное несчастье, вызванное тем, что он смирился с расизмом, что стало «пунктом» его исключения.

Я бы сказала, что в первой сцене отец представлен меланхоликом: он не может отпустить свои страдания, не способен отделить свою личность от объекта утраты. Его запрет в отношении Джесс может читаться как симптом меланхолии, как упрямая преданность собственной травме. Он говорит: «Кто пострадал от этого решения? Я сам». Дурное чувство возникает в душе мигранта, который не может отказаться от мысли, что его страдания вызваны расизмом. Меланхоличный мигрант держится за несчастливые объекты отличия, такие, как тюрбан, или, по крайней мере, за воспоминание о том, как его дразнили из-за тюрбана, как за связку с историей расизма. Как будто нужно забыть о боли, вызванной расизмом, забыв о самом расизме, потому что именно воспоминания о нем эту боль и рождают. Я бы даже сказала, что сам расизм воспринимается как нечто, к чему меланхолический мигрант привязывается, потому что эта травма позволяет ему оправдывать свой отказ от участия в национальной игре («эти белые придурки из клуба»). Вспомнить о своем опыте столкновения с расизмом, обозначить то, с чем ты столкнулся, как расизм — значит помешать другим людям чувствовать себя счастливыми.

Осознание расизма понимается как ложное сознание, как осознание чего-то, чего уже больше не существует. Расизм представляется как воспоминание, оживление которого только всех вымотает. Задача гражданства становится задачей конверсии: если расизм существует только в нашей памяти и сознании, то он «уйдет», стоит только нам провозгласить. Этот нарратив не подразумевает, что мы «придумали расизм», но подразумевает, что, не давая о нем забыть, мы подпитываем его способность управлять жизнью общества. Это «забыть» становится нашим моральным долгом, будто расизм исчезнет, как только мы о нем забудем.

 

Заключение: манифест кайфоломщиц

Одри Лорд показывает нам, как быстро свобода быть счастливыми превращается в свободу отворачиваться от всего того, что может это счастье скомпрометировать. Историю феминистской критики счастья можно выразить призывом: «Не отвернись, не смирись». Не смиряться — это одна из форм нелояльности. Своеволие — это тоже форма нелояльности. Вспомним американскую поэтессу Адриенну Рич, которая призывала нас быть нелояльными к цивилизации: «Мы не смиримся, пока зло не уйдет. Мы не будем лояльны, если творится неправота». Своеволие можно представить как политический стиль, как отказ отворачиваться от того, что игнорировали. Те, кто настаивает на существовании расизма, сексизма и гетеросексизма, предъявляют претензию своеволия.

Они не дают этим реалиям оставаться незамеченными.

Даже упоминание о несправедливости, насилии, власти и подчинении в мире, где «счастливое разнообразие» используется как технология описания социума, может сделать тебя помехой — той, которая стоит на пути у счастья других. Вашу речь воспринимают так, как будто вы все трясетесь над какой-то своей зудящей ссадиной, держитесь за нее, за индивидуальное или коллективное воспоминание, за ощущение истории как незавершенного процесса — потому что вы сами как ссадина. Часто говорят, что политическая борьба против расизма — это все равно, что биться головой об стену. Стена-то остается на месте, а вот вы зарабатываете ссадины. Нам нужно саднить так же, как и тому, о чем мы говорим. Конечно, это не все, о чем мы говорим или делаем. Не мы причина несчастья, которое нам приписывают, но мы осознаем, какой эффект достигается этим приписыванием. Мы можем говорить о бытии своевольными субъектами, недовольными феминистками, рассерженными черными женщинами, мы можем завладеть этими образами. Мы можем говорить о разговорах, которые вели за обеденными столами или на семинарах и встречах. Мы можем смеяться от узнавания схожести занимаемой позиции, даже если на самом деле мы не населяем одно и то же место (и мы его не населяем). Есть кайф в том, чтобы обламывать кайф. Обламывайте кайф — мы на это способны и мы будем это делать. Будьте своевольны — мы будем ими, мы уже такие.

 

Перевод с английского АЛЕКСАНДРЫ ОБМАНЕЦ и СОФИИ ПИГАЛОВОЙ

* Впервые опубликовано в The Scholar & Feminist Online vol. 8 no. 3 (Summer 2010), органе Барнардовского центра изучения женщин Колумбийского университета. Перевод печатается с разрешения автора.* Эта статья посвящается всем феминисткам-кайфоломщицам. Вы знаете, кто вы такие!

«Феминизм у меня в крови»

Два года спустя после начала в США движения #MeToo, направленного против сексуальных домогательств, и 25 лет спустя после Всемирной конференции по положению женщин в Пекине Хелен Панкхерст размышляет о разных волнах феминистского движения за последнюю сотню лет. Правнучка Эммелин и внучка Сильвии Панкхерст, она рассказывает о жизни этих знаковых фигур суфражистского движения, благодаря которому британские женщины получили избирательное право в начале XX века.

Хелен Панкхерст

Борьбу суфражисток за политические права женщин, начавшуюся сто лет назад, еще рано считать событием прошлого. Наоборот, кажется, что сегодня эта тема актуальна, как и тогда. Она витает в воздухе во всех уголках планеты, напоминая о первой волне этой борьбы, у истоков которой стояла моя прабабушка. Миллионы женщин снова выходят на улицы, чтобы противостоять политической элите и правительствам, которые принимают решения, отбрасывающие нас на несколько шагов назад.

Если изменения будут идти в том же темпе, что и сейчас, разницу между заработной платой мужчин и женщин в Великобритании удастся ликвидировать только к 2069 году. Почему мы должны ждать так долго? Почему в 2015 году 11 % женщин потеряли работу из-за беременности? Почему во всем мире физическому и сексуальному насилию подвергается каждая третья женщина?

В разных странах борьба женщин за свои права происходит по-разному. Однако есть и множество общих черт. Неравенство и дискриминация в отношении женщин слишком глубоко укоренились в наших политических и экономических системах, в культуре, религии и на всех уровнях власти.

Новая волна

Сегодня, как и сто лет назад, наибольшую актуальность имеет вопрос о насилии на рабочем месте — и именно он определяет текущую, четвертую волну феминизма. Самым ярким движением этой волны можно считать кампанию #MeToo, зародившуюся в США в 2017 году и распространившуюся по всему миру — например, в Японии с хэштегом #WatashiMo и во Франции с хэштегом #BalanceTonPorc.

Важно то, что голоса женщин, выступающих против дискриминационных практик, становятся толчком к структурным изменениям на национальном и мировом уровне. После нескольких лет разработки в июне 2019 года Международная организация труда приняла Конвенцию об искоренении насилия и домогательств в сфере труда, которая стала поворотной точкой в борьбе женщин за равноправие. Остается надеяться, что ее ратифицирует как можно больше стран.

Последние волны феминизма в первую очередь иллюстрируют несогласие с существующим положением вещей и стремление добиться перемен как в менталитете и поведении отдельных людей, так и в целом на политическом уровне. К слову, метафора «волн» стала использоваться для описания феминистских движений относительно недавно, будучи простым способом передать изменение настроений и приоритетов с течением времени.

Характерной чертой текущей волны феминизма являются социальные сети — инструмент и угнетения, и освобождения. Ее также отличает острое осознание того, что различия между женщинами обусловлены не столько разницей в политических правах, сколько принадлежностью к разным социальным стратам и особенностями каждой конкретной женщины, делающими ее уязвимой.

В этом отношении ключевым является понятие «интерсекциональности», введенное американской феминисткой Кимберли Креншоу. Оно предполагает необходимость принимать во внимание не только пол, но и различия, связанные с возрастом, репродуктивным статусом, социальным классом, цветом кожи, сексуальной ориентацией и здоровьем.

Зачастую лидеры феминистского движения присоединяются и к другим направлениям гражданского активизма, как, например, в случае движения Black Lives Matter (мировое движение в защиту чернокожих, зародившееся в США) или экологического движения во главе с юной шведкой Гретой Тунберг.

В году есть даты, неразрывно связанные с женским движением. Так, 11 октября в мире отмечается Международный день девочек. Он призван напомнить об ограничениях, с которыми сталкиваются девочки, и невозможности для них повлиять на политические решения, в том числе те, что напрямую касаются их жизни.

Период с 25 ноября по 10 декабря — еще один важный для феминизма момент года, когда проходит кампания по борьбе с насилием в отношении женщин, в том числе сексуальным. Так или иначе, феминизм всегда говорит о насилии, которому подвергаются женщины вследствие их политического, социального и экономического бессилия.

Избирательное право — ключ к реформам

Первая волна феминизма, которая пришлась на начало XX века, опиралась на женские движения предыдущих веков. Ее представителей волновало множество вопросов: право на образование и работу, двойные стандарты в отношении сексуальности, торговля женщинами и насилие по признаку пола, борьба с алкоголизмом, пацифистские и антиколониальные выступления. Однако больше всего первая волна феминизма известна своими кампаниями за гражданские права — право голосовать и право быть избранной в парламент. Избирательное право тогда считалось непременным условием всех последующих изменений. 

В Великобритании эта борьба велась особенно ожесточенно. Моя прабабушка Эммелин Панкхерст, лидер основанного в Манчестере в 1903 году движения суфражисток, была в ее авангарде. Она стала мировым символом женского сопротивления. Движение протеста вылилось в демонстрации с участием сотен тысяч человек, в основном женщин, но также повлекло за собой разрушение имущества, задержание тысяч людей, голодовки, насильственное кормление и смерть протестующих. Смелость Эммелин, ее упорство и приверженность идее равноправия полов продолжают вдохновлять нас и сегодня, несмотря на неоднозначное отношение к ней, в том числе со стороны ее соратников.

Ее вторая дочь, Сильвия (1882-1960), моя бабушка, все больше критиковала подход Эммелин к руководству движением, в частности ее авторитарность, склонность к милитантизму и ориентацию на интересы женщин с высоким достатком. Сильвия считала, что борьбу за избирательное право должны сопровождать кампании в поддержку женщин рабочего класса.

В эпоху, когда многие рабочие-мужчины также не имели права голоса, Сильвия выступала за всеобщее избирательное право, а во время Второй мировой войны показала себя радикальной пацифисткой. После захвата Эфиопии войсками Муссолини она примкнула к движению за независимость, а впоследствии эмигрировала в эту страну, где жила до конца своих дней и была похоронена со всеми почестями.

Разлад в нашей семье наглядно отражает и крайне личный характер политической деятельности, и разногласия внутри женского движения.

В рамках второй волны феминизма, которая началась в 1960-е годы, шла борьба за экономические права женщин, в частности за равную заработную плату и отказ от гендерной иерархии, вынуждающей женщин работать на низкооплачиваемых должностях. 30 лет спустя третья волна выступала за сексуальную свободу и свободу выбора. Именно в это время правительства и межправительственные организации стали уделять больше внимания гендерным вопросам, а ООН провела знаковую 4-ю Всемирную конференцию по положению женщин.

Личное влияние

Эммелин и Сильвия Панкхерст были выдающимися женщинами своего времени — однако как они повлияли на меня, женщину XXI века? Несомненно, на моем характере сильно отразились размышления о расколе в моей семье — а также тот факт, что я выросла в Эфиопии. В 1992 году на основе своей диссертации я написала книгу об эфиопских женщинах под заглавием «Гендер, развитие и идентичность».

В прошлом году вышла еще одна моя книга, посвященная женщинам в Британии: «Не словом, а делом. Права женщин: история и современность» (Deeds Not Words: The Story of Women’s Rights, Then and Now).

Феминизм у меня в крови, и я верю в силу солидарности и приверженности делу, которая рождается благодаря демонстрациям. Я уже не первый год принимаю участие в важнейших для феминизма событиях — праздновании Международного женского дня и Женском марше в Лондоне.

В день 8 марта в этом году я вновь буду шагать по улицам рядом с многими другими женщинами, которые выходили и продолжат выходить на демонстрации по всему миру, высоко подняв свои плакаты. Нам предстоит еще долгий путь.

***

Дополнительная информация: Номера «Курьера ЮНЕСКО», посвященные женщинам (на английском языке)

Фото: Коалиция «Большой Манчестер для женщин 2028» и Карл Манчини, фотограф

Барби в хиджабе как символ феминизма

«Женское платье – это поединок умеренности и царственности: внешнее великолепие непременно подразумевает сладость сокрытого», – писал англичанин Энтони Капелла. Что ж, 2016 год начинается с сокрытых прелестей.

С одной стороны, на обнаженное тело наступает журнал «Playboy», который готовит первый в истории выпуск без «обнажёнки», с другой – российский историк моды Александр Васильев предсказывает, что европейская мода станет скромнее, чтобы не провоцировать мигрантов. Не дремлет и «пятая колонна». Кукла Барби, символ и знак цивилизации, сначала набрала вес, а теперь ещё и, говорят, оделась в мусульманские одежды. В общем, последний день настал, в давно минувшую эпоху предреченный: на руинах общества традиционных ценностей, из-под которых слышны только крики Дональда Трампа, прыгает толстуха-Барби-феминистка, закутанная в хиджаб.

С другой стороны, можно взглянуть на происходящее иначе. Во-первых, пугаться мусульманской Барби пока рано. Компания «Mattel», владелица бренда, не имеет к новым религиозным интересам своей куклы никакого отношения. Наделавший столько шума и набирающий популярность Instagram-аккаунт Хиджарби (как ещё называют Барби в хиджабе) ведет двадцатичетырехлетняя жительница Нигерии Ханифа Адам. По словам самой Адам, она решила шить костюмы для куклы, потому что хотела бы, чтобы Барби вдохновляла девочек-мусульманок, была бы на них чуть больше похожа. Дальше обычный разговор про скромность, культурный и религиозный бэкграунд. Еще девушка выкладывает в своем аккаунте фотографии пирожных.

История говорит, что Ханифа Адам не делает ничего уникального. На рынке fashion-кукол ещё с 2003 года присутствует кукла Фулла, продукт арабской NewBoy Design Studio со штаб-квартирой в Дубае. Разработанная под мусульманский рынок, Фулла полностью соответствует нормам ислама: закрывает все части тела, кроме лица, молится по утрам, готовит. Но если Вы не эксперт в кукольном дизайне, то вряд ли сможете отличить строение тела и молд Фуллы от тела и молда Барби. Т.е. под хиджабом у куклы – платье в горошек, волосы, которые можно расчесывать, и прочие симпатичные девочкам вещи. Фулла – это довольно успешный локальный продукт, полностью вторичный и до масштабов игрушки от «Mattel» ей далеко.

Из других проектов религиозно-ориентированных игрушек можно вспомнить британских кукол «Deeni dolls», два года назад также наделавших много шума в западной прессе. Эти мягкие тряпичные куклы были одеты в хиджаб и даже не имели лиц, т.е. пошли куда дальше Фуллы. Сейчас найти в продаже «Deeni dolls» очень непросто, хотя, конечно же, их никто не запрещал. Просто их не стали покупать.

Т.е. «барби» в хиджабе – это продукт с четко очерченной потребительской нишей и специфическими характеристиками, как, например, существовавшая кукла-гей Билли. Неплохо, когда она есть, но панически переоценивать её значение и потенциал к экспансии не нужно.

Во-вторых, в более общем виде отношения идеологии и одежды носят очень сложный характер. Одежду часто упрекают в служении идеологии, но когда бренд Dolce&Gabbana разработал в конце прошлого года линию хиджабов и абай, подчинился ли он идеологии ислама? Вряд ли. В бой вступают крупные дома моды и разговор о религиозности и скромности прекращается – одежда им больше не служит, каким бы стандартам она не соответствовала. Начинается разговор о свободе. Или о тщеславии. Во всех странах и во всех культурах.

На рождественской службе в Храме Христа Спасителя, в окружении свечей и министров, стоят старушки, головы которых покрыты платками от Louis Vuitton и Hermès – значит, не время говорить о смирении и скромности. В то же время когда на службе стоит закутанная в платье до пят девушка в грошовом платке и поставленным мужем под глаз фингалом – то это вот да, мы сразу понимаем, что это уже про духовность.

Мир модерна и рынок создали условия, при которых, когда в создание одежды привносится творческое начало и оно находит отклик в людях, выраженный, как правило, в их готовности платить за продукт творчества, одежда перестает быть репрессивным инструментом и видеть в её знаках экспансию чужой религиозной диктатуры странно, а крушение своей культуры – тем более.

Поэтому, если девушка из Нигерии хочет шить дизайнерские наряды для своих кукол, пусть и с этническим уклоном, то пусть шьет. В конце концов, путь сближения культур не обязательно должен быть мгновенным. Может это вовсе не про диктатуру, а про постепенное освобождение.

Вадим Ветерков специально для «Актуальных комментариев»

Другие материалы автора


____________

Читайте также:


«Твое тело — это поле битвы»: о чем знаменитые художницы-феминистки говорили до Юли Цветковой

9 июня художнице, фем- и ЛГБТ-активистке из Комсомольска-на-Амуре Юлии Цветковой предъявили официальное обвинение в распространении порнографии. Причиной стали бодипозитивные рисунки обнаженного женского тела, которые художница публиковала в своем небольшом паблике «ВКонтакте». Сейчас Юлии Цветковой грозит до шести лет лишения свободы.

Вторую неделю по всей России и даже за ее пределами активно проходят одиночные пикеты и акции солидарности в поддержку художницы: петицию с требованиями снять все обвинения с Юлии Цветковой на сегодняшний день подписало более 200 тысяч человек, а в социальных сетях каждый день появляются сотни публикаций с хештегом #заЮлю, #ЯМЫЮлияЦветкова и прочими.

Художницы, активистки, кураторы, артисты, фотографы и прочие деятели культуры и искусств выкладывают посты в поддержку Юлии, повторяя из публикации в публикацию, что женские тела — не порнография, а феминистское искусство — не преступление. Рената Литвинова, Владимир Познер, Ксения Собчак, Людмила Петрушевская и другие российские знаменитости публично высказались в поддержку Юлии Цветковой еще в марте и требовали прекратить ее уголовное преследование.

В знак солидарности с Юлией Цветковой рассказываем о роли феминистского искусства в культуре и вспоминаем нескольких выдающихся художниц XX века. Их произведения на тему телесности стали классикой западного феминистского искусства и выставляются в музеях по всему миру.

Что такое феминистское искусство и когда оно появилось

Это необязательно «женское» искусство: далеко не все работы, созданные женщинами, феминистские. При этом некоторые произведения художниц, не называющих себя феминистками — например, Луиз Буржуа или Марины Абрамович — вполне себе феминистские.

Принято считать, что феминистское искусство начало формироваться в конце 1960-х — начале 1970-х во время расцвета второй волны западного феминистского движения. Помимо требования равных прав и возможностей для женщин в политике, на рабочем месте и дома, сексуальной свободы и права распоряжаться собственным телом, американские активистки и художницы стали бороться за равные возможности и свободу самовыражения в искусстве.

Столетиями статусом великих художников и творцов обладали мужчины, а женщинам доставалась лишь роль модели, помощницы или музы. Женщины слишком долго были объектом, а не субъектом в искусстве. И взгляд на женщин был в первую очередь мужской, объективирующий и патриархальный, не учитывающий женский опыт. Миф «Почему не было великих женщин-художниц» объяснила в своем легендарном одноименном эссе американская исследовательница и специалистка по феминистскому искусству Линда Нохлин.

Феминистское искусство не может быть аполитичным: оно реагирует на окружающий мир и рефлексирует над тем, как работают наше общество, политический строй, личные отношения друг с другом. Феминистское искусство критикует действующие дискриминации, иерархии и системы угнетения, выступает против репрессивных политик государства, против насилия и дискриминации женщин, ЛГБТ+ и других социальных меньшинств. И конечно же, важными темами феминистского искусства являются в том числе телесность и сексуальность, так как любые табу, социальные стигмы и сексуальная несвобода являются серьезными препятствиями на пути к равенству и эмансипации.

Йоко Оно 

«Отрежь кусок»/Cut Piece (1964)

Cut Piece — знаменитый перформанс Йоко Оно, в течение которого художница неподвижно сидела на полу, в то время как зрители могли подходить, брать лежащие рядом ножницы и каждый отрезать по кусочку ее одежды. Этот перформанс Йоко Оно повторяла несколько раз в разных городах и в финале оставалась почти или полностью обнаженной. Некоторые срезали с художницы даже нижнее белье, кто-то отрезал волосы, а однажды один из зрителей внезапно занес кулак с ножницами над головой Йоко.

Йоко Оно. «Отрежь кусок», 1964

«Отрежь кусок» исследует проблему объективации и дегуманизации женского тела, тему личных границ, доверия, насилия и агрессии по отношению к другому. Зрители перформанса могли вообще не прикасаться к Йоко Оно, если не хотели, но, не получая активного сопротивления и находясь в ситуации установленной вседозволенности, многие заходили в своих действиях все дальше и дальше, грубо нарушая телесную неприкосновенность художницы.

Йоко Оно называла этот перформанс протестом против войны во Вьетнаме. Позднее в 1974 году художница Марина Абрамович также дала зрителям возможность делать со своим телом все, что угодно, только вместо ножниц, желающим принять участие предлагалось 72 разных предмета — от спичек до заряженного пистолета.

Вали Экспорт 

«Тактильное кино»/Tapp-und-Tast-Kino (19681971), «Генитальная паника»/Genitalpanik (19681969), «Конфигурация тел»/Body Configurations (19721976)

Одна из самых провокационных звезд феминистского искусства, австрийская художница Вали Экcпорт также много работала с собственной телесностью. Во время уличного перформанса «Тактильное кино», который Экcпорт повторяла несколько раз с 1972 по 1976 год, на ее груди была надета картонная коробка со шторкой, имитирующая кинотеатр. Прохожим мужчинам предлагалось принять участие в аттракционе: просунуть руки на 30 секунд в отверстие коробки-кинотеатра, в котором «фильмом» являлась обнаженная грудь художницы.

Эта ироничная акция указывала на проблемы сексизма и «мужского взгляда» в кино и порнографии, где главные женские персонажи из фильма в фильм выступают исключительно в роли объектов мужского вожделения и ориентированы в первую очередь на зрителя-мужчину. Невозможность увидеть грудь художницы, а только дотронуться, плюс сделать это на виду у других людей — Вали переворачивала привычную модель патриархального взаимодействия между мужчиной и женщиной. Экспорт заставляла мужчин ощутить дискомфорт, самим стать объектом, попавшим под наблюдение окружающих и художницы, которая получала контроль над ситуацией.

Еще один громкий перформанс назывался «Генитальная паника»: Вали Экспорт пришла в кинотеатр, одетая в кожаную куртку и джинсы с вырезом между ног, и с суровым видом начала демонстративно ходить между рядами. Эта акция была продолжением разговора на тему объективации женщины в визуальных искусствах. Живое, пугающее своей внезапной наготой тело Вали Экспорт становится преградой между зрителем и экраном, разрушая магию патриархального кино и прерывая контакт зрителя с вымышленными и идеализированными женскими образами.

Фигура художницы в кинозале становится неудобным и шокирующим препятствием, возвращающим зрителя в реальность и отрывающим его от потребления объективированного женского образа

По мотивам этого перформанса год спустя был сделан легендарный снимок: фотограф Питер Хассман запечатлел Экспорт в том же костюме и со всклокоченными волосами, грозно сидящую на стуле с автоматом в руках и широко раздвинутыми ногами. Эту фотографию Экспорт распечатывала в больших форматах и расклеивала в публичных местах.

В серии фотографий «Конфигурация тел» Вали Экспорт работает с городским пространством, буквально встраивая свое тело в геометрию улиц и зданий. Принимая неудобные позы, подчеркнутые контрастными яркими линиями и геометрическими фигурами, Экспорт показывала напряжение человека, которому приходится встраиваться в общество и идеологическую среду, ему чуждую. Именно такой средой для художницы была конформистская культура Австрии в послевоенный период. В этой серии работ тело Вали Экспорт становится геометрической фигурой, потерявшей субъектность, вписанной как будто против своей воли в городской ландшафт, встроенной в доминирующую систему.

Джуди Чикаго 

«Званый ужин»/The Dinner Party (19741979) и «Красный флаг»/Red Flag (1971)

Одно из самых известных произведений феминистского искусства, инсталляция Джуди Чикаго «Званый ужин» — это треугольный банкетный стол, подготовленный для воображаемой торжественной встречи выдающихся женщин, живших в разные исторические эпохи. Стол сервирован на 39 персон, с каждой стороны стола расположено по 13 мест (отсылка к «Тайной вечери»), каждое место подписано именем одной из знаменитых художниц, писательниц, богинь, правительниц и поэтесс. 

Этой инсталляцией Джуди Чикаго отдает дань уважения и почести своим предшественницам и современницам, подчеркивая, как непростительно мало внимания уделяется в обществе женским достижениям, а некоторые имена намеренно стираются из истории. Все места за столом оформлены по-разному, символически отсылая к деятельности той или иной персоны, а каждое из блюд на тарелке по форме напоминает вульву — одну из самых табуированных частей женского тела.

В более ранней работе «Красный флаг» Джуди Чикаго также говорит о табу и критикует двойные стандарты патриархального общества по отношению к женщинам, показывая изображение окровавленного тампона. 

Несмотря на то что менструация является здоровым физиологическим процессом, эта тема по сей день остается для многих людей чем-то неприличным и даже отвратительным

Чикаго обращает внимание на то, что общество любит рассматривать женское тело в каких угодно подробностях в сексуализированном контексте, восхваляет материнство и призывает женщин рожать, но при этом абсолютно не готово принимать естественные функции и проявления этого же тела, наделяя их стигмой, считая непривлекательными или даже стыдными. Актуальность этой работы подтверждалась тем, что многие зрители-мужчины вообще не понимали, что изображено на картине, потому что не имели даже представления о видах менструальной гигиены и о том, что такое тампоны.

Ханна Уилке 

S.O.S. (1975), Gum in Cherry Tree (1976), Sweet Sixteen (1977)

Американская художница Ханна Уилке создавала небольшие скульптуры, похожие на вульвы, и использовала их в своих инсталляциях, перформансах, автопортретах, интегрировала в природный ландшафт. Материалами становились ткани, керамика и даже жевательная резинка. В своих работах Уилке уделяла большое внимание дестигматизации женской телесности и сексуальности, но часто подвергалась критике за свою конвенционально привлекательную внешность. Можно сказать, что ответом на эти нападки в том числе стала финальная художественная работа Уилке — Ханна до последнего дня жизни документировала, как угасает ее красота, а тело умирает от неизлечимого заболевания.

Кароли Шнееман

«Внутренний свиток»/Interior Scroll (1975) и Up To And Including Her Limits (19731976)

Художница Кароли Шнееман тоже боролась за сексуальную эмансипацию женщин и принятие собственного тела. В знаменитом перформансе «Внутренний свиток» Шнееман рассматривает тело как главный источник творчества, самопознания и освобождения. Во время перформанса Кароли извлекала из себя длинную скрученную ленту бумаги, с которой читала вслух свой текст о сексистских стереотипах. Оммаж этому перформансу два года назад сделала известная шведская художница-феминистка Арвида Бистрём в своем прямом эфире в инстаграме. В этом случае на скрученной ленте бумаги были напечатаны сотни хейтерских и сексистских комментариев, которые Арвида получала в свой адрес в соцсетях.

Шнееман беспокоило, что о ней чаще говорят как о перформерке, хотя для нее была крайне важна ее идентичность как художницы, занимающейся живописью. В своем перформансе Up To And Including Her Limits Кароли поставила задачу исследовать границы собственной выносливости и возможностей в живописи. Шнееман решила попробовать включить все свое тело в создание живописного произведения, в том числе отвечая так на технику работы художника Джексона Поллока, швырявшего, поливавшего и интенсивно разбрызгивающего краску на свои холсты. Шнееман соорудила веревочную конструкцию, чтобы подвесить себя обнаженную посреди больших белых листов бумаги и иметь возможность, раскачиваясь в воздухе, рисовать обеими руками разные фигуры и линии. Процесс требовал большой физической нагрузки, тем не менее художница повторила перформанс девять раз в 1971–1976 годах, а затем превратила результаты в инсталляцию.

Барбара Крюгер 

«Твое тело — это поле битвы»/Your Body is a Battleground (1989)

Центральным инструментом в работах Барбары Крюгер всегда был текст, а фраза с ее знаменитого плаката «Твое тело — это поле битвы» до сих пор остается популярным феминистским лозунгом. Под ним выходили на протесты за право на аборты американские активистки в 1989 году и под ним же современные феминистки продолжают бороться против сексизма, лукизма, репродуктивного давления и других видов гендерного насилия и дискриминации.

Дженни Хольцер 

Lustmord (19931994)

Дженни Хольцер — еще одна известная художница, чей главный медиум — текст. Даже те, кто никогда не слышал о феминистском искусстве, скорее всего, могли видеть работу Хольцер на знаменитой фотографии группы Nirvana. Музыканты стоят на фоне инсталляции художницы в виде надписи Men Don’t Protect You Anymore. Дженни Хольцер исследует в работах тему гендера, сексуальности, власти, иерархий, проблему сексуального и домашнего насилия. Свои минималистичные тексты, острые цитаты и яркие лозунги она превращает в уличные постеры, гигантские билборды, неоновые надписи и проекции.

Одной из самых пронзительных работ Хольцер отреагировала на трагические события Боснийской войны, во время которой происходили систематические убийства и изнасилования женщин. Хольцер создает художественный проект Lustmord (от нем. «убийство на сексуальной почве») между 1993 и 1994 годами с целью привлечь внимание общественности к этим жестоким военным преступлениям. В основу Lustmord легли три стихотворения, в которых рассказаны реальные истории насилия над боснийскими женщинами во время войны. Повествование ведется от трех лиц: женщин, переживших насилие, мужчин, совершивших насилие, и людей, ставших пассивными свидетелями этого насилия. Текст стихотворений был написан чернилами на коже людей и представлен в виде фотографий. Также фрагменты текста были выгравированы на серебряных круглых пластинах, симметрично разложенных на деревянных столах вместе с человеческими костями.

Дженни Хольцер. Lustmord, 1993–1994. На выставке Selection from the Collections Arteast 2000+ and National Collections, Museum of Contemporary Art Metelkova, +MSUM, 2017–2018

Guerrilla Girls 

«Должны ли женщины быть голыми, чтобы попасть в Музей Метрополитен?»/Do Women Have To Be Naked To Get Into the Met. Museum? (1989)

Анонимный арт-коллектив Guеrrilla Girls, состоящий из фем- и арт-активисток, прячущих свои лица под масками горилл, начали раскачивать лодку нью-йоркского мира современного искусства еще в 1985 году. Целью коллектива была борьба с сексизмом, расизмом и другими видами дискриминации в арт-среде. К началу 1990-х под остроумную медиаатаку и жесткую критику Guerrillа Girls боялся попасть практически весь патриархальный американский истеблишмент, связанный с современным искусством. Коллектив устраивал интервенции, расклеивал листовки и гигантские рекламные баннеры с критикой в адрес уважаемых культурных и художественных институций за их дискриминационную политику. 

Guerrilla Girls. Do Women Have To Be Naked To Get Into the Met. Museum?, 1989. Из коллекции Tate

© courtesy www.guerrillagirls.com; photo: Tate

Одна из самых известных работ коллектива, баннер «Должны ли женщины быть голыми, чтобы попасть в Музей Метрополитен?», стала ответной реакцией на то, что в Музее Метрополитен среди всех представленных современных художников было всего лишь пять процентов женщин, при этом 85 процентов обнаженной натуры в коллекции музея были изображениями именно женских тел. Guеrrilla Girls также обращали много внимания на недостаточную репрезентацию в музеях и на вернисажах небелых художниц и художников. По сей день коллектив продолжает отслеживать и подсчитывать гендерный и расовый дисбаланс в галереях, музеях, на выставках и биеннале, регулярно публикуя свои новые работы, подсвечивающие сексизм и расизм, по-прежнему царящий в мире культурных институций.

89 крутых феминистских знаков с женского марша в Вашингтоне

ВАШИНГТОН, округ Колумбия — Люди со всей страны приехали в округ Колумбия, чтобы маршировать вместе друг с другом на Марше женщин в Вашингтоне. Улицы были заполнены пением, аплодисментами и мирными демонстрантами. Это была мощная демонстрация стойкости и солидарности.

Одним из самых вдохновляющих (и развлекательных) аспектов демонстрации было наблюдение за многочисленными феминистскими знаками, которые высоко и гордились демонстрантами.

Ниже приведены 89 знаков женского марша по Вашингтону, которые точно напоминают нам, как выглядит феминистка — и за что борется.

Вызов всех фанатов HuffPost!

Подпишитесь на членство, чтобы стать одним из основателей и помочь сформировать следующую главу HuffPost

10 признаков того, что вы феминистка

Getty Images

Почему сильные, наделенные полномочиями женщины, которые верят в равную оплату труда и равные права, избегают ярлыка «феминистки»? Это тот самый вопрос, на который Эллисон Рэпсон и Кэссиди Браун пытаются ответить в своей инициативе по ребрендингу механизма.( Marie Claire взяла интервью у дуэта в мартовском номере журнала). Они надеются показать людям, что феминизм принадлежит не только женщинам, но и всем. Этот термин не о гендерном нападении, а о равенстве для всех. Посмотрите на эти 10 признаков, которые показывают, что вы абсолютная феминистка.

1. Вы считаете, что заслуживаете того же заработка, что и любой мужчина, за ту же работу.

Getty Images

2.Вы считаете, что карьера женщин так же важна, как и карьера их коллег-мужчин.

Getty Images

3. Вы думаете, что это чушь, когда кто-то снижает вашу страстную реакцию на ПМС.

4. Вы верите в равноправное партнерство.

9. Вы умеете заботиться о себе и гордитесь этим.

Getty Images

5. Вы верите в то, что женщины имеют доступ к недорогим противозачаточным средствам.

Getty

6. Вы понимаете, что хорошо выглядеть — это значит хорошо себя чувствовать.

Getty Images

7. Вы верите в право женщины выбирать что угодно.

Getty

8. Вы думаете, это чушь, что влиятельных женщин иногда сводят к ярлыку, который часто можно услышать на игровой площадке.

Getty Images

10. Вы не только о правах женщин, но и о равных правах для всех.

Getty Images

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты.Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на сайте piano.io.

Более 150 потрясающих феминистских лозунгов для вашего знака протеста #WomensMarch —

Размышления о президентстве Трампа и связанной с ним регрессивной политике могут подорвать чувство юмора любого разумного человека.

Но кто захочет провести целый день на #WomensMarchOnWashington или где-нибудь еще, размахивая табличкой с надписью « Угнетение угнетает, »? Нам нужны умные, броские, выразительные лозунги для наших вывесок, если мы хотим «снова сделать знаки протеста великими.”

К счастью, группы в США принимают этот вызов. Наша подруга Рея Беддо и ее со-активистки из Executive Women For Hillary собрались на выходных, чтобы сделать знаки. Они объединили свои навыки работы с Google и свои творческие ресурсы и составили нижеприведенный список из более чем 150 отличных слоганов. Я добавил несколько своих, и мы будем рады видеть ваши!

Как напомнила мне Рея, «Лучшие сообщения (1) видны издалека, (2) лаконичны и содержательны, и (3) проявляют влияние и силу, затрагивая эмоции.”

Идеи лозунгов и знаков WMW — удобный, загружаемый pdf «Нет такой вещи, как борьба с одним вопросом, потому что мы не живем жизнью с одним вопросом» — audre lorde

«Мы лучше, чем думаем, но еще не такими, какими хотим быть» — Никки Джоввани

«Есть вещи, которым вы стоите, потому что это правильно». — Никки Джоввани

«Я сильнее страха.»- Малала Юсафзай,

«Что касается моих девочек. Я воспитываю их, чтобы они думали, что они дышат огнем ». -Джессика Кинкейд

«Справедливость — это то, как любовь выглядит публично». -Доктор. Корнелл Вест

50% Америки. 100% противно.

Место женщины в доме и в сенате

Если вы устали читать истории о насилии в отношении женщин, представьте, что вам нужно жить с ними

Защитник прав человека

Достоинство, уважение и справедливость для всех

ДИСКРИМИ НАЦИЯ

Будущее феминистки

Разнообразие.Равенство. Единство.

Равенство для всех

Феминист AF

Феминистки не настроены против мужчин. Мы про-человеческие.

Феминизм — радикальное представление о женщинах как о людях

Девочки просто хотят ЗАНИМАТЬСЯ Основные права человека

«Я больше не принимаю то, что не могу изменить. Я меняю то, что не могу принять ». –Анджела Дэвис

Я дам вам Мисс Америка

I ’феминистка.В чем ваша суперсила?

Если вы не можете доверять мне выбор, как вы можете доверить мне ребенка?
Если вы откажетесь от моего репродуктивного выбора, могу ли я отрезать ваш?
Просто попробуйте выбросить половину планеты
Давайте займем больше места
Любовь есть любовь, это любовь, любовь, любовь, это любовь
Любовь превосходит ненависть
Любовь = сила

Марш как девушка

Качественные люди не боятся равенства
Мое тело — не ваше дело
Мое тело мое право
Мое человечество не должно вызывать споров
«Самый жестокий элемент в обществе — невежество.- Эмма Гольдман
Противные женщины объединяются
Ни один человек не является незаконным
Ни матерей, ни отцов-основателей

Никто не свободен, когда другие угнетены

Нормализовать равенство
Не бояться
Ничто не превосходит справедливость
Только слабые мужчины боятся сильных женщин
Наш голос — будущее
Яичники перед броварями
Киски во власти
— он схватит тебя ‘

Узнай нас? Это ваша страна по телефону

Распростертые объятия.Открытые умы. Открой свой.
Сопротивляйтесь страху. Помогите любви.
Всем респект. Период.
Уважай существование или ожидай сопротивления
Возвышение женщины = подъем нации
Сексизм — не побочная проблема
Молчание — не вариант
Перестань говорить, что я чья-то сестра, мама, дочь: Я кто-то. Этого должно быть достаточно.
Будущее за женщиной
Сердце не имеет границ
Власть народа сильнее, чем власть у власти
Права меньшинства никогда не должны зависеть от прихоти меньшинства
Нет ничего противозаконного в том, чтобы быть человеком
Так выглядит американец
Не нарушай репродуктивные права женщин.- Fallopians 4:28
To the Supremes: остановитесь во имя любви
Вагины привели вас в мир. Вагины проголосуют за вас.
Стены не разделят нас
Разыскиваются: мое собственное чрево
Мы шторм, и мы оставим свет после себя
Мы все дети Бога. ОНА мне так сказала.
Со свободой и справедливостью для всех
Права женщин — это права человека
Женщины держат половину неба
Объединенные женщины сильнее, чем разделенная страна
Добродетель может процветать только среди равных
Слушайте наш голос
Наш голос — наше будущее
Обещание Америки = РАВЕНСТВО для ВСЕХ
Lead U.S. to PEACE
ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ОБЪЕДИНЯТЬСЯ С НЕНАВИЕЙ
Надежда, а не ненависть
Мечтатели ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ
МАШИНА украла вашу работу!
БОЛЬШЕ ГОЛОСОВ !!!
OLD + OUTRAGED: SAVE MEDICARE
Допуск на распространение: это американский ПУТЬ!
Никакое ЧЕЛОВЕК не является незаконным
Я был в 50-х, и он ОТСТОЙ
Не твой враг: Не твоя жертва — Майя Энджелоу
Защити наших Мечтателей
Надежда не НЕНАВИЖА Не как Я ожидал проиграть холодную войну
НЕ ПОДХОДИТ ДЛЯ ПРЕЗИДЕНТА
Сопротивляйся + защищай: Medicare, Социальное обеспечение, EPA, США
Любите Америку? Save the EPA
Любите чистый воздух? Сохранить EPA
Любите чистую воду? Спасите EPA
Наша демократия была взломана
У ICE нет планов, он просто тает
Это плохой знак
ЛИСЫ охраняют курятник
Стоп Тиллерсон
CON138 ХУДОЖНИК
Большая нефть = большое загрязнение
Трамп выиграл = Америка проиграла
Американская история ужасов
ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ
В разнообразии — сила
Все безумие для Америки
Мы скорбим о нашей демократии
Весь мир наблюдает
Не президентом его!
Он некомпетентный ТИРАН

59 Нахальных идей лозунга и знаков из журнала Bust

1.Не могу отступить, не отступлю

2. Услышь мой рев!

3. Не вернусь

4. Мое тело, мой выбор

5. Не мой хозяин

6. Моя киска кусается

7. Свободная Иванка!

8. Освободи Меланию!

9. Заткнись, Трамп, и сделай мне бутерброд

10. Маленькие руки, большой проигравший

11. Самый большой неудачник

12. Мочеиспускание перед дудерусом

13. Яичники перед бровями

14. Правило властных женщин

15.Трамп: Удалите свой аккаунт

16. Сражайся как девочка

17. Убери свои грязные лапы от моих шелковистых комодов!

18. Девочки просто хотят иметь фундаментальные права человека

19. Девочки просто хотят повеселиться в программе «Планируемое отцовство»

20. Самки чертовски сильны

21. Суки делают вещи

22. Революция в стиле grrrl сейчас!

23. СТФУ Трамп

24. Маленькие руки, маленький ум

25.Просто попробуйте взять этот

26. Девочки на фронт

27. Женщины — их не победить!

28. Готовы # играть!

29. Женщины пришли сюда, чтобы # играть.

30. Мы здесь, чтобы убивать!

31. Не слушайся — убей!

32. Женщины не подчиняются — убиваем

33. Хорошо, дамы, давайте ИНФОРМАЦИЮ

34. Не могу поверить, что все еще протестую против этого дерьма

35. Остановите войну с женщинами

36. Нет войны с женщинами

37.Настоящие мужчины не хватают киски

38. Настоящие мужчины получают согласие

39. Вы не справитесь с правдой

40. Сегодня мы разгромим патриархат

41. Здесь разгромят патриархат

42. Спросите меня о моих феминистских планах

43. Моя девочка — сломать патриархат

44. Трамп не моя девочка

45. Разбивая трампкинсы

46. Трамплетинская кожа

47. Нет матки, нет мнения

48. Поднимите свой голос — выбор поддержки

49.Наше будущее, наш выбор, наша борьба

50. Против абортов? Нет ни одного

51. Выбор мой bae

52. Права женщин — моя девочка

53. ТРАМП: Присаживайтесь

54. Все, что он знает о женщинах, умещается в ладонях его крошечных рук

55. Трамп, может быть, шестерка!

56. Громкие женщины против маленьких мужчин!

57. Сексизму нет места в Белом доме

58. Сексизм для кисок

59.Трамп — большая киска

И еще…

Я бы предпочел кричать в пустоту
Послушайте Льва: изменение климата реально
Мое тело, мой выбор, моя ненасытная жажда мести
Я хочу существенных изменений, но согласен на вас, а не на убийство Нам
Грубый с вашей стороны, что заставил меня выйти сюда на выходных
Тиффани, моргни дважды, если вам нужна помощь
Не можете?
Снежинки на самом деле очень красивые и сложные
Почему ты так одержим моей маткой?
Никто из нас не болел за вас
Майк Пенс ни разу в жизни не удовлетворил женщину
Если вы не хотите выплачивать налоговые декларации, покажите видео с Piss Play
Я могу спать, но вы «заставили меня протестовать»
«Я слишком беспокоюсь, чтобы быть смешным»

Цитаты из Dr.Мартин Лютер Кинг младший

(некоторые укоротил под табличку)

1. «Мы победим».

2. «Тьма не может прогнать тьму, только свет может».

3. «Конечная мера человека не в том, где он находится в моменты комфорта и удобства, а в том, где он стоит во времена испытаний и споров».

4. «Несправедливость где бы то ни было — повсюду угроза справедливости».

5. «Истинный мир — это… присутствие справедливости».

6.«Недостаточно сказать:« Мы не должны вести войну ». Необходимо любить мир и жертвовать ради него ».

7. «Арка моральной вселенной длинна, но склоняется к справедливости».

8. «Ненависть не может изгнать ненависть, только любовь может».

9. «Все, что влияет на человека напрямую, влияет на всех косвенно».

Поделитесь своими идеями в комментариях и публикуйте их повсюду с хэштегом #WomensMarch!

WMW Слоганы и идеи для подписей в удобном загружаемом формате pdf, спасибо Rhea!

Фото: Рея Беддо, Барбара Макаллистер.

Перейти к основному содержанию Поиск